Евангелие дня 1 августа четверг

¹⁷И, сойдя с ними, стал Он на ровном месте, и множество учеников Его, и много народа из всей Иудеи и Иерусалима и приморских мест Тирских и Сидонских,

¹⁸которые пришли послушать Его и исцелиться от болезней своих, также и страждущие от нечистых духов; и исцелялись.

¹⁹И весь народ искал прикасаться к Нему, потому что от Него исходила сила и исцеляла всех.

²⁰И Он, возведя очи Свои на учеников Своих, говорил: Блаженны нищие духом, ибо ваше есть Царствие Божие.

Гордый своим избранничеством и не могший примириться с потерей своей самостоятельности еврейский народ начал мечтать о приходе такого Мессии, который освободит их от чужеземного владычества, отомстит всем врагам, воцарится над евреями и поработит им все народы земли, причем даст им чисто сказочное благополучие: повелит морю выбрасывать жемчуг и все свои сокровища, оденет народ свой в багряницу, украшенную драгоценными камнями и будет питать его манною, еще более сладкою, чем та, какая посылалась им в пустыне. С такими ложными мечтами о земном блаженстве, которое дарует им Мессия, они окружили Иисуса, ожидая, что вот-вот Он провозгласит Себя Царем Израилевым и наступит этот блаженный век. Они думали, что наступает конец их страданиям и унижениям, и они будут отныне счастливы, блаженны. И в ответ на эти их мысли и чувства, Господь раскрывает им Свое евангельское учение о блаженствах, в корне разбивая их заблуждения. Он Христос учит здесь тому же, о чем говорил и Никодиму: нам необходимо переродиться духовно, чтобы создать на земле Царство Божье, этот потерянный людьми рай, и тем приготовить себе блаженство вечной жизни в Царствии Небесном. И первый шаг к тому — осознать свою духовную нищету, свой грех и ничтожество, смириться. Вот почему Блаженны нищие духом.

²¹Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь.

Блаженны алчущие ныне, ибо насытитесь — То есть исполняющие во всем волю Божью достигнут той праведности и оправдания Божья, которое дает искреннее стремление во всем исполнять волю Божию. Блаженны плачущие ныне, ибо воссмеетесь — Блаженны те, кто, видя и осознавая свои грехи, препятствующие им вступить в это Царство, плачут, потому что тогда у них есть возможность примириться со своей совестью и утешиться.

²²Блаженны вы, когда возненавидят вас люди и когда отлучат вас, и будут поносить, и пронесут имя ваше, как бесчестное, за Сына Человеческого.

Достигшие такой духовной высоты должны быть готовы к тому, что этот греховный мир, «во зле лежащий» (1 Ин. 5:19), возненавидит их за ту правду Божию, носителями которой они являются и начнет гнать их, поносить их, злословить и всячески преследовать за их преданность Господу Иисусу Христу и Его Божественному учению.

²³Возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь, ибо велика вам награда на небесах. Так поступали с пророками отцы их.

Тех, кто много претерпят здесь за Христа, ожидает великая награда на Небесах.

Гал.5:22–6:2

₂₂Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера,

₂₃кротость, воздержание. На таковых нет закона.

₂₄Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями.

₂₅Если мы живем духом, то по духу и поступать должны.

₂₆Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать.

глава 6

₁Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным.

₂Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов.

Феофан Затворник святитель

²²Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера,

Отказавшись однажды навсегда, в принятии веры и в крещении, и потом постоянно отказываясь, в жизни, от внушений и влечений самости со страстями, христианин ревностный, всегда верный своему призванию, под действием благодати Святаго Духа развивает в себе и возращает в противоположность страстям и похотям добрые и богоугодные расположения и стремления, которые, став строем его сердца, составляют в нем того потаенного в сердце человека, которому предопределено быть человеком блаженной вечности. Похоти и страсти, дела плотские, пришли в нас и расплодились из самости, сего злого семени, всеянного искусителем; а добрые расположения сродны нам: они неотъемлемые качества богоугодного духа. Когда благодать, нисшедши внутрь нас, оживляет дух наш, приходят в движение и все, сродные ему, расположения и стремления. Не вдруг, однако ж, приходят они в силу. Их возращают труды действования по влечению духа. Ибо отверженная самость с полчищем страстей своих стоит тут против, лицом к лицу, и мешает им свободно разливаться. Против каждого доброго расположения своя страсть. По мере убития страсти возникает доброе расположение. Тут то же происходит, что когда человек высвобождается из трясины или из облепивших его цепких трав, то одну руку, то другую, то одну ногу, то другую высвобождает он. Так, у христианина со страстями. Чрез борьбу с собою, трудами подвижничества, отчищает он от страстей одно доброе расположение за другим, пока все отчистит, и они явятся в свойственной им полноте, силе и красоте. Без труда и подвига этого не достигнешь. Но и труд, и пот свой ничего не дает твердого и прочного. Желание, искание и труд — наш, а — плод Дух Божий сокровенно, под прикрытием бесплодного по себе труда нашего, производит в сердце. Борется, например, с собою гневливый и ищет кротости; но самую кротость возращает и укрепляет в сердце благодать Святаго Духа. Вот почему святой Павел озаглавливает этот список добрых расположений так: плод духовный есть. Духовный — по-гречески: πνευματος, — Духа, то есть плод Духа. Святой Златоуст и говорит: «злые дела от нас одних происходят, потому Апостол и называет их делами плоти; а добрые (расположения) требуют не нашего только старания, но и человеколюбия Божия (то есть благодати Духа)». «Ибо при содействии Духа преуспевает душа в каждом из сих дел» (блаженный Феодорит). Так и все наши толковники. Перечисляя самые добротности, какими Дух украшает сердце верного христианина, Апостол не ставит их в прямое соответствие с перечисленными выше страстьми и похотьми. Но и здесь два их рода, как и там. Против раздражения с порождениями его ставит Апостол несколько доброхотных расположений; а против всех дел похоти — одно воздержание. В подробное рассмотрение сих добродетелей не входят наши толковники. Только блаженный Иероним делает несколько замечаний на каждую из них. Любы. Как все страсти от самолюбия, все к себе стягивающего; так все добрые расположения от любви, поправшей самость и всем готовой жертвовать для блата, других, не помышляя о себе. «И какой из добродетелей прилично держать первенство между плодами Духа, как не любви, без которой прочие добродетели не считаются добродетелями и от которой рождаются все блага? И в законе и в Евангелии ей предоставлено главенство: возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего, и от всея души твоея, и всею силою твоею: и ближияго твоего, якоже самаго себе (ср.: Втор. 6:5; Мф. 22:37, 39)» (блаженный Иероним). Святой Павел в Послании к Коринфянам, сказавши, что без любви всё ни во что, описывает потом дела любви так: любы долготерпит, милосердствует: любы не завидит: любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла. Не радуется о неправде, радуется же о истине: вся покрывает, всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает (ср.: 1 Кор. 13:4—8). Все последующие добродетели указывают лишь разные стороны любви. Радость. Радость, конечно, о Дусе Святе, в порядке духовной жизни: ибо нечестивому несть радоватися (ср.: Ис. 57:21). Обычная радость — от получения земных благ. Радость духовная — от ощущения благобытия в духе. Как чувство здравия неотъемлемо от здорового; так радость духовная — от живущего духом и похотей плотских не совершающего. Это радость спасенного, который видит ясно, что миновал пагубность. Ее нельзя раздуть; она сама рождается и стоит. Заповедь Апостола: всегда радуйтеся (1 Фес. 5:16), — может быть, еще более признак, что если не радуетесь, то вы не стоите в настоящем чине. По уверению Палладия Еленопольского в «Лавсаике», в обители аввы Аполлоса было братии до 500, и они все всегда радовались, несмотря на великие пустынные лишения, и радовались такою радостию, что никто здесь, на земле, не укажет такой радости и веселия телесного. Между ними никого не было скучного и печального, и авва Аполлос обычно говаривал: «не должно на пути спасения скорбеть тем, которые имеют наследовать Царство Небесное; пусть стенают язычники, пусть плачут иудеи, пусть скорбят грешники, а идущие правым путем должны радоваться» (Лавсаик. 47). Мир. Поправший страсти имеет мирное устроение сердца, ничем невозмутимое, светлое состояние духа, стоящего в сердце сознанием пред Богом, все неправое отревающего и в одном правом ходящего. Это внутреннее мирное устроение является и вовне мирностию со всеми и распространением мира вокруг. Есть такие благодатные личности, которые, как только явятся в каком круге, тотчас водворяют мир и согласие. «Эго блаженные миротворцы, коих отличил Господь чрез наименование сынами Божиими Они и с ненавидящими мира бывают мирны (см : Пс. 119:6). За то и Бог в них обитает: ибо в мире место Его (ср.: Пс. 75:3)» (блаженный Иероним не слово в слово). Долготерпение. Оно, как несокрушимая стена, ограждает мир, радость и любовь, само от них получая и закаленную крепость, и нерасторжимый цемент. Мир во зле лежит. Живя в нем, нельзя избавиться от уязвлений зла. Скорби и лишения не столько разят, сколько напраслины и нападки злых людей. У врага они суть самые сильные оружия к возмущению живущих в духе. К ним он приступает обычно с этим оружием, когда увидит, что они не поддаются уже ни в чем пожеланиям похоти. Видя, что этим путем нельзя их взять, он направляет против них злых людей, чтоб, если ушел кто от похоти, задержать его гневом и ненавистию к обидчикам и чрез то отнять у него содеваемое им спасение: ибо гневаяйся на брата повинен геенне (см.: Мф. 5:22). Против этих козней благодать Божия воздвигает в сердце необоримую стену — долготерпение, которым отражаются все стрелы лукавого. Долготерпение все стоит на том убеждении, что напраслины и нападки от других суть не их дело, а дело врага; потому оно не на людей восстает гневом, а на врага вооружается ненриязнию, храня к людям доброе расположение. Этим долготерпение перехитряет врага. Почему о нем говорит Премудрый: долготерпелив муж мног в разуме: малодушный же крепко безумен (ср.: Притч. 14:29). Благость, χρηστοτης, — «приятность, располагающее к содружеству обращение, сладкая речь, привлекательные приемы» (блаженный Иероним). Особую печать носят на себе те, кои живут в духе. Как у них все стройно, всё ко времени, к месту и лицам, и в слове, и в поступках! И это не умом определяется, а идет прямо из сердца. Всем они по душе, для всех как елей на раны. И это всегда почти без всяких внешних преимуществ: ни знатность рода, ни образование, ни достатки не имеют части в этом качестве. Оно от богатства духа, покрываемого глубоким смирением. Милосердие, αγαθωσυνη, — сердоболие и сострадательность, с готовностию все сделать в благо другого. Как мать болит о детях, так милосердие о всех христианах. Их благо — его благо себя не помнить. Оно готово себя раздеть, чтоб одеть другого, себя оставить голодным, чтоб накормить другого, свое тело здоровое отдать больному, а его, больное, взять себе. Оно паче всех добродетелей восхвалено будет на суде. Вера — не догматов содержание, а уверенность в Боге, что Он никогда ни в чем не оставит, что держит и ведет самым лучшим путем и приведет к благому концу, что всё от Него и всё во благо, хотя бы неприятно было, что никто ничего ни сказать, ни сделать не может, на что не соизволил бы Бог, что во всем воля Его святая, почему живет покойно в преданности в волю Божию. Эта вера породила мучеников, а после них произвольных страдальцев, пустынных подвижников. Она и всюду воодушевляет благочестие и жизнь в духе.

²³кротость, воздержание. На таковых нет закона.

Кротость — «противоположна гневу и всякой раздражительности. За нее раб Божий Моисей удостоен такого свидетельства: Моисей, кроток зело паче всех человек, сущих на земли (ср.: Чис. 12:3). И о Давиде сказано: помяни, Господи, Давида и всю кротость его (Пс. 131:1), которая особенно проявилась в нем в отношениях к Саулу, Авессалому и Семею» (блаженный Иероним). Это не бесчувствие сердца, а Духом, деяния плотские умерщвляющим, в сердце образуемое расположение, за которое Господь обетовал наследие земли благих: блажени кротцыи, яко тии наследят землю (ср.: Мф. 5:4). И в Себе Господь указал для подражания наипаче кротость смиренную: научитеся от Мене, яко кроток есмъ и смирен сердцем (Мф. 11:29). Воздержание — не только как начало целомудрия, но и как обуздание пожеланий относительно пищи, пития и всякого другого похотствования (см.: блаженный Иероним). Есть воздержание первоначальное, когда, возлюбив сию добродетель, ищут ее. Тут помыслы и пожелания возбуждаются и нередко порождают сочувствие и влечение, но отвергаются силою воли, духом укрепляемой. Воздержание же совершенных есть укоренившаяся добродетель, когда возрождающиеся помышления уже не колеблют. Строгая во всем жизнь становится тогда постоянною нормою Предмет воздержания — обучение тела и приспособление его к жизни духовной, чрез навык удовлетворять необходимые потребности его наименьшим коштом. Подвижники говорят: обучи тело, и оно будет тебе самым добрым помощником в жизни по духу. Всякая сласть — от удовлетворения тела сном, пищею, одеждою и жилищем — только тогда теряет свою привлекательность, когда возрождаются и возрастают утешения духовные. На таковых несть закона. Κατα τοιουτων — против таковых, то есть против сих добродетелей или против тех, кои имеют сии добродетели. Мысль остается одна и та же. Закон представляется гонителям всякого греха и сберегателем от него людей. Кто же обладает показанными плодами Духа, у того не только из круга дел изгнан всякий грех, но и из сердца всякая страсть. Следовательно, у такого нечего гнать закону, нечего и его самого сторожить. Он — не для таких лиц. Святой Златоуст говорит: «кто может научить того, кто сам в себе имеет все, и совершеннейшим учителем мудрости — любовь? Как кроткие кони, и сами по себе делающие все, не имеют нужды в биче, так и душа, делающая добро действием Духа, не имеет нужды в предписаниях закона. Итак, Апостол и здесь с удивительною мудростию отвергает закон, не потому, чтобы он был худ, но потому, что он ниже мудрости, подаемой Духом». И здесь — как впереди, где сказал: аще ли Духом водими есте, несте под законом. Сказал, что водимые Духом не суть под законом; теперь, исчисливши плоды Духа, то есть показавши, кто суть водимые Духом или в чем открывается это водительство, ему приходилось сказать: вот какие не под законом. Но он говорит другими словами, в той же, однако ж, мысли: на таковых несть закона. Закон таких не касается, не имеет в виду. Вообще, где речь идет о законах добродетелей, там, хотя говорится о ненужности таких законов, но совсем не потому, чтобы добродетели не были обязательны для христиан, а потому, что они носят их уже в сердце своем; законы сии новым образом написаны у них в сердцах, как обетовано и чрез Пророков.

²⁴Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями.

Кто Христовы? Те, которые уверовали в Него и прилепились к Нему любовию и которых Он за то принял в общение. Свое или признал Своими. Таковые распинают плоть свою в самый акт приступания к Господу: без этого и приступить к Нему нельзя. Плоть — здесь разумеется, как и выше, живущий в нас грех или самолюбие и самоугодие, из коих все страсти и похоти. А кто приступает к Господу, того первый шаг определяется так: да отвержется себе, и возмет крест свой (ср.: Мф. 16:24). Отвержение себя и есть попрание самости, или распятие плоти. Такого рода действование как завет заключается с Господом в крещении, когда крещаемый отрицается сатаны и всех дел его и сочетавается с Господом. Этот нравственный акт запечатлевается потом благодатию в крещении, и крещаемому ради него дается сила не работать более греху, а отвергать, ненавидеть и преследовать его. Это и значит, что крещаемый умирает греху и оживает для новой, благодатной жизни в Господе. Иначе у Апостола это же самое названо распятием ветхого человека и упразднением тела греховного, то есть всего корпуса греха, — самости со страстями. Вот как христианин в то самое время, как становится Христовым, распинает и плоть свою со страстьми и похотьми. Зачем поминает об этом здесь Апостол? Все в видах полнейшего уяснения предмета, о коем речь, то есть жизни в духе. Жизнь в духе, как понималось, есть стать сознанием в сердце пред Господом и все дела свои, и внутренние и внешние, направлять на богоугождение, во славу Господа, с отвержением, попранием и преследованием всех неправых движений в мыслях и желаниях. Это отвержение неправостей внутри и есть распятие самости, от коей все неправое. Таким образом, распинание самости,— плоти, есть неотъемлемая принадлежность жизни духовной. Святой Златоуст и говорит: «чтобы не спросили: кто же они (то есть те, на коих нет закона) таковы? — он указывает их из дел их: те, кои распяли плоть. Ибо страсти хотя и досаждают им, но восстают на них напрасно и без успеха». Когда говорится: распяша — однажды навсегда, то под этим разумеется тот нравственный поворот, в коем приступающий к Господу дает обет не поддаваться греху, до положения живота; на что и сила дается в крещении. Самость попрана, отвергнута, распята. После хоть и приступает, но ничего не получает. Всякий раз попирается с презрением и распинается. Вся жизнь христианина есть распинание плоти греха; но это есть плод и осуществление того первого акта, которым самость извержена из сознания и свободы и лишена всякого права определяющей к делам силы. Без этого первого и последующих не может быть: они связаны, как корень и ствол с ветвями. Потому и говорит Апостол: распята, — однократно, но тут столько силы, что ее станет на целую жизнь. Что это распятие — не механическое какое, а нравственное, это хорошо изображает блаженный Августин. Он выводит распинательную силу из возрождающегося в духе страха Божия, коим полагается начало обращения и потом поддерживается и исправная жизнь обращаемого. «Чем распяли, как не страхом Божиим, чистым, пребывающим в век века (см.: Пс. 18:10), в коем боимся оскорбить Того, Кто всем сердцем, всею душою и всем помышлением любим? Этим страхом распяту быть желает и Пророк, когда говорит: пригвозди страху Твоему плоти моя (Пс. 118:120). Распинает же страх на том кресте, о коем говорит Господь: возми крест твой и последуй Мне (ср: Мф. 16:24).

²⁵Если мы живем духом, то по духу и поступать должны.

Это — вывод из всего предыдущего. Апостол говорит как бы итак, если живем духом, то есть если оставили мы стихийное богоугождение, свергли иго закона, получили свободу от него, с тем, чтобы угождать Богу нравственными расположениями, из духа исходящими; то и ходить уже нам надлежит духом, то есть с требованиями его сообразовать свой образ мыслей, чувств, расположений, слов, дел, всего поведения. Да ходим, στοιχωμεν, — что значит: да сообразуемся, да согласуемся с ним. Требования же духа он изобразил уже под видом плодов его. И понятно, что значит ходить духом: значит — обнаруживать в жизни своей те качества, кои суть плод Духа, так строго, чтоб ничего из того, что есть дело плоти — самости, — не входило в нее. Этого без борьбы с собою нельзя выполнить. Потому тут же заключается и законоположение о сей брани, которой исходная точка и действующая сила указана в предыдущем стихе. Жизнь духовная — неистощимый источник утешений; но они не даром достаются. Кто-то выразился: даждь кровь, и приими Духа.

²⁶Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать.

Хотя не говорит прямо святой Апостол, но образ речи его наводит на мысль, что он обращается здесь к предстоятелям Церквей. Ибо говорит — вы, духовные, исправляйте согрешающих, друг друга тяготы носите… В последнем же стихе (см. Гал. 6:6) определяет отношения учимого к учащему. Исправлять, учить и тяготы других носить не всякому уместно. На это должны быть особые лица; иначе неизбежны в обществе нестроения. В Церкви это долг предстоятелей. Апостол Павел, где ни основывал Церкви, везде ставил и пастырей, и учителей. Конечно, поставлены они были им и в Галатийских Церквах. К ним он теперь и ведет речь. Зачем прямо не назвал их? Верно, они были виновны в том, против чего говорит Апостол. Итак, чтобы смягчить обличение, он говорит вообще. А может быть, наряду с предстоятелями в том же оказались неисправными и другие, выдававшиеся из ряду, лица. Всех их под общее воззрение и подводит святой Павел; а между тем самые наставления такого рода, что некоторыми сторонами могли идти и ко всем вообще христианам. Совершеннейшим и руководящим говорит Апостол: не тщеславьтесь (см.: Гал. 5:26); будьте внимательны к нуждам падающих и немощных (см.: Гал. 6:1—2); и сами пред собою не трубите, считая себя чем-то (см.: Гал. 6:3—5). Тщетной ищут славы, когда думают славиться тем, что не может дать истинной славы, или уловить славу и похвалу стараются у тех, коих похвала и славление ничтожны, каковы все вообще люди. Страждущие этою немощию обыкновенно человекоугодливы и намеренно раздражать кого неохотно решаются. Но самое стремление их достигнуть того, чтоб про них трубили, особенно когда и успех в этом есть, против воли их, вызывает зависть в других и раздражает их против них. Равно они сами, когда кто опереживает их в этом пустом деле, завидуют ему и удвояют свои усилия. Это состязание и словом и делом образует немирность между состязающимися, которая от них переходит и на соприкосновенные к ним лица. Братский союз расторгается и обществу грозит разложение. «В тщеславии скрывается причина многих зол, — говорит святой Златоуст, — ибо от него рождается зависть, а от зависти происходят бесчисленные виды зла». Такова общая мысль текста; но если возьмем во внимание обстоятельства написания Послания, то она получит особый оттенок, который и дают ей некоторые из толковников наших. Блаженный Феодорит пишет: «может быть, твердые в вере, непрестанно осуждая поколебавшихся, возбуждали споры. Их-то и увещавает Апостол подать руку тем, которые преклонялись к закону». Сходно с этим понимает это место и блаженный Августин: «после того, как научил их, как противостоять тем, которые обманом хотели подчинить их рабству закона, предостерегает их, чтоб, сделавшись посведущее и имея уже силы как должно отвечать порицаниям плотских людей, не вдались они в спорливость бесполезную, из одного тщеславия, и, освободившись от ига закона, не стали рабами славолюбивых пожеланий». На этих мыслях тем охотнее останавливаешься, что слово: раздражающе — по-гречески: προκαλουμενοι — значит: вызывающе, — что блаженный Феофилакт изъясняет так: «друг друга вызывая к спорам и состязаниям, как бывает, например когда кто противнику своему говорит: поди-ка, померяемся, если есть у тебя столько силы». Может быть, такая ошибка была уже сделана, когда привзошло разномыслие в общество христиан. Те, на которых лежала обязанность блюсти веру верующих, взглянули на увлекавшихся свысока и в защите истины руководились не любо-вию к ней и к братиям соблазняемым, а завистью к лжеучителям, восхищавшим будто бы их славу и достоинство. Оттого, может быть, они и трудились в борьбе, но плода не имели, а напротив, только разжигали раздражение и увеличивали разлад. Что-нибудь подобное было. Святой Апостол должен был помянуть о том и поминает. Но, опасаясь, как бы прикосновение к сей ране не было слишком чувствительно, он и себя ставит в ряд наставляемых, как будто и ему самому был нужен такой урок. Не бываим, говорит, тщеславни и прочее.

глава 6

¹Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным.

Как бы так: вот как вам следовало действовать; но уж как то прошло теперь, наперед положите себе правилом исправлять падающего духом кротости. «Поелику галаты (думается, — набольшие, руководящие), под предлогом обличения, — отмщевали другим за свои страсти и обольщали себя тем, что они делают сие за грех другим, а в самом деле желая только утвердить свое любоначалие, то Апостол и говорит им так» (святой Златоуст). К кому речь? К духовным: вы духовные. Кто же эти духовные? По Апостолу, из предыдущей речи, все христиане духовны; ибо прияли Духа благодати и служат Богу духом и истиною, в противоположность стихийному служению иудеев и язычников. Следовательно, Апостол хочет, чтобы все исправляли всех? Но это ни в каком обществе не бывает. Невозможно ожидать, чтоб из уст апостола Павла изошло такое правило. Возьмем другой оборот: христиане все прияли Духа и должны быть истинно духовны; но как проявление Духа в силе открывается не вдруг, а требует известного труда, а следовательно, и времени; то естественно, что между христианами не все были таковы, которых духовность была явна и в силе и которых собственно следует называть духовными. Итак, не этих ли совершеннейших разумеет Апостол? Поставь всякий себя на это место, и реши: решился ли бы кто взять на себя дело исправления других, когда это не поручено? Надо полагать, нет. Итак, вероятнее, что святой Павел под духовными разумеет здесь те лица, которым он поручил смотреть за другими и блюсти среди верующих и веру, и жизнь по вере. Они, конечно, были совершеннейшие между всеми; но долг исправлять падающих лежал на них не ради их совершенства, а ради Апостольского избрания на это дело, сопровождавшегося у святого Павла обычно рукоположением. Из многих дел, лежащих на таких лицах, Апостол останавливается на одном: как они должны относиться к падающим. Этого требовали обстоятельства Галатских Церквей и, может быть, ошибки самых сих лиц. С какою нежностию относится святой Павел к падающим? Возможны и тяжкие падения; но он наперед уже располагает к снисхождению и к ним, называя все падения случайными поскользновениями, не от злого намерения исходящими, а от увлечения и насилия стороннего; то есть или греха, живущего в нас, или врага нашего спасения. Ибо говорит: аще впадет, προληφθη — схвачен будет, увлечен нечаянно, прежде чем сообразит дело как должно. «Не сказал: сделает некое прегрешение, а: προληφθη, — то есть: увлечен будет в какой-нибудь грех» (святой Златоуст). В том же духе и самый грех назвал он: παραπτωμα — мимоходное, случайное падение, поскользнутие. Такими глазами учит Апостол смотреть на прегрешения других, чтоб не упредила возбудиться немилостивая, неразумная ревность, а напротив, сретил и обнял падшего дух снисхождения, сострадания и любви. Когда это есть, тогда легко выполнить заповедь Апостола: исправляйте таковаго духом кротости. Не говорит: внимания не обращайте, как будто тот ничего не сделал. «Не сказал опять: наказывайте или осуждайте, но: исправляйте. Однако и на сем не остановился, но, желая показать, что им должно быть крайне снисходительными к согрешающим, прибавляет: духом кротости» (святой Златоуст). В духе кротости — и смирение, и сострадание, и благоразумие, и ревность о спасении заключается. Блаженный Иероним пишет: «заповедует Апостол мужу духовному при исправлении согрешающего пользоваться духом кротости, чтобы не с строгостию, не с гневом и огорчением обращался к нему, а любовию призывал его, указуя спасение и обещая прощение словами Самого Христа Господа, Который всех обремененных грехами призывает под иго Свое благое и бремя Свое легкое, да научатся, яко кроток есть и смирен сердцем, и обрящут покой душам своим (см.: Мф. 11:29). Можно представить в возражение нам то, что пишется к коринфянам: что хощете? С палицею ли прииду к вам, или с любовию и духом кротости? (1 Кор. 4:21). Если там говорит, что идет к грешникам не в духе кротости, а с палицею, то как здесь к тем, кои предвосхищены будут в какой-либо грех, велит он обращаться не с палицею, а с духом кротости? Но там речь идет к тем, кои по учинении греха, не чувствуя своей виновности, не хотели подчиниться своим набольшим и покаянием исправиться. А там где грешник, разумея свою рану, предаст себя врачу на уврачевание, не палица нужна, а дух кротости. Можно и такой еще предложить вопрос: если исправлять другого в духе кротости должно из опасения, не быть бы самому искушену, то праведник, уверенный в своей твердости, зная, что может не пасть, будто уже и не должен исправлять другого в духе кротости? На это скажем, что праведник, хотя бы и сознавал себя победителем, еще большее окажет снисхождение к грешнику, зная, с каким трудом сам он одолевает страсти. И Спаситель того ради искушен был во всем подобно нам, кроме греха, чтобы мог спострадать и споболеть немощам нашим, зная опытно, какие труды несут смертные во плоти. (Так и здесь.) Кто до старости пребыл девственником, тот без сомнения окажет снисхождение тому, кто иногда увлечется жаром юности, зная, под какими трудностями сам прошел возраст тот». Этой речи продолжением могут служить слова блаженного Августина на наше место: «ничто так не доказывает чей-либо духовности (совершенства жизни духовной), как то, как он трактует грехи другого, именно когда он, в этом случае, замышляет, как бы поскорее освободить его от греха, а не накинуться на него, как бы помочь, а не укорами осыпать, и не только замышляет, но тотчас и приступает к делу — сколько есть сил. Сказавши: исправляйте духом кротости, — Апостол внушил, чтоб не думал кто, что исправляет как должно, когда безжалостно истязует грешника, насмехается над ним, с гордостию отвращается от него, как будто от неисправимого. Почему и прибавил: блюдый себе, да не и ты искушен будеши. Ибо ничто так не располагает к милосердию, как видение собственной своей опасности (если не будет оказано милосердие). Впрочем, Апостол не того хочет, чтоб не делалось братиям никакого исправления, а чтоб чрез это не распространялся разлад. Мир и любовь да хранятся в сердце, по сознанию одинаковой для всех опасности греха; а образ исправительной беседы, то есть когда строже говорить, когда ласковее, должен быть сообразуем с тем, как того требует спасение исправляемого. В другом месте говорит Апостол: рабу Господню не подобает сваритися, но тиху быти ко всем, учительну, незлобиву, с кротостию наказующу противныя (ср.: 2 Тим. 2:24—25). Чем показал, что и от исправления погрешностей другого отказываться не должно и совершать это с кротостию. А с кротостию как будешь исправлять, если не растворяя, в исправительном слове, горечи врачевства сердечною участливостию и нежностию? И никогда не должно браться за дело врачевания согрешающего, если наперед, с строгими допросами испытавши свою совесть, как пред Богом, не удостоверимся, что приступаем к сему в духе любви. Потому, когда душа твоя огорчена чем-либо от исправляемого, а ты надеешься еще как-нибудь уврачевать его, не говори ему ничего, пока сам прежде не уврачуешься, чтоб иначе не прорвалось горькое слово в виде отмщения и язык твой не оказался орудием неправды греху (см.: Рим. 6:13). Что ни скажешь ты в духе огорченного, то будет нападка наказующего, а не любовь исправляющего. Люби, и говори что хочешь». Блюдый себе, да не и ты искушен будеши. «Ты человек, природа твоя удобоизменяемая, соболезнуй о том, кто одержим недугом» (блаженный Феодорит). «Чтоб исправляющий другого не возгордился, он устрашает и его опасностию подобного падения. Как богатые подают бедным милостыню, чтобы, если им самим придется впасть в бедность, получить то же от других, так должно делать и нам. И согрешающего защищает, во-первых, словами: аще и впадет (προληφθη — увлечен будет), — которыми указывает на великую немощь души; во-вторых, словами: да не и ты искушен будеши, — обвиняя более искушение демонское, нежели нерадение души» (святой Златоуст). «В искушении побеждену быть или победить — в нашей состоит власти; но, чтоб искушаемому быть, это зависит от произвола искушающего. Если и Спаситель был искушаем, кто может быть уверен, что без искушений преплывет море жизни сей?» (блаженный Иероним). Но в словах: да не и ты искушен будеши, — кажется, у Апостола представляется опасность падения, подобного падению исправляемого. Не приражение только греха предуказывает он: ибо об этом что говорить, когда и без того всяк знает, что не свободен от него, — но самое падение в грех. Кто бывает немилосерд к согрешающему, того оставляет благодать, за это и он падает. Опыты этого повсюдны. Если стоит кто, да не забывает, что то есть Божия милость. Милуемому же что приличнее, как не милование другого? И чем скорее потеряет он милость, как не немилостивостию к другим? «В жизни Отцов пустынных не редко встречаем, что те из них, которые слишком сурово взыскивали с учеников за погрешности, сами подвергаемы были опасности падения, от коей избавлялись не иначе как по сознании своей неправости и по раскаянии в том» (Филарет Черниговский). Это говорит Апостол духовным, тем, у коих действенность (энергия) духа начала проявляться уже в силе. Как он не определяет меры духовности, в коей сие возможно, а говорит вообще о духовных, то надо видеть здесь удостоверение, что, как бы кто ни являлся облагодатствованным, для него возможно не только искушение, но и падение от искушения. Есть сказание, как враг преследовал одного святого и покушался возбудить в нем самомнение, даже на пути мытарств, крича вслед его: победил ты меня; но святой не отвечал ему ничего. Уже когда миновал он все мытарства и вступил в светлую Область Божию, сказал он: теперь вижу, что победил, но все же не я, а благодать Божия во мне.

²Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов.

Первое побуждение к милостивости к согрешающим взял Апостол из опасности собственного падения, а другое берет из общего закона; друг друга тяготы носить, — вытекающего прямо из закона любви и служащего ближайшим его проявлением. Апостол говорит как бы набольшим: если на всех лежит долг друг друга тяготы носить, тем паче на вас, которые на то и избраны, чтобы быть всех слугами, и это значит: не только тяготы носить, но и желания их исполнять. Но если вы не хотите такого являть совершенства в отношениях к братиям, держитесь по крайней мере крайнего в сем предела — носите тяготы других наряду со всеми.

Наши толковники преимущественно этот общий закон и разъясняют. Феодорит пишет: «один недостаток имеешь ты, а другого не имеешь. Он же, напротив, не имеет недостатка, какой имеешь ты, но имеет другой. Ты переноси его недостаток, а он пусть переносит твой. Таким образом исполняется закон любви. Ибо любовь назвал Апостол законом Христовым. Христовы это слова: заповедь новую даю вам, да любите друг друга (Ин. 13:34)».

Вот слова святого Златоуста: «поелику невозможно, будучи человеком, прожить без пятна, то Апостол убеждает не быть строгими судиями погрешностей других, но терпеливо сносить недостатки ближних, дабы и самим другие сносили их недостатки. Тот вспыльчив, а ты сонлив и вял: сноси его вспыльчивость, чтобы и он сносил твою вялость и сонливость. Таким образом, подавая друг другу руку помощи, когда угрожает опасность падения, исполняйте закон общими силами, восполняя каждый недостатки ближнего своим терпением. Если же не будете так поступать, а всякий станет только судить дела ближнего, то вы никогда не достигнете того, чего достигать должны (деятельной взаимной любви)».

Блаженный Иероним применяет свое толкование и к тогдашнему состоянию галатских христиан. «Тяготы — грехи суть, как свидетельствует Псалмопевец: яко бремя тяжкое отяготеша на мне (Пс. 37:5). Это бремя понес за нас Спаситель, Своим примером научая нас, как и мы должны поступать. Он неправды наши носит и о нас болезнует (см.: Ис. 53:4) и, обремененных грехами, призывает под легкое бремя добродетели (см.: Мф. 11:30). Итак, кто, не отчаяваясь в спасении брата, подает ему руку потребной помощи и, сколько может, плачет с плачущим, изнемогает с немощным и своими почитает грехи чужие, тот чрез такую любовь исполняет закон Христов. Кто не имеет милостивости и не обличен во утробы щедрот и сострадания, тот, хотя бы и духовный был, не исполняет закона Христова. Но надобно нам это место сообразить с предыдущим. В сем отношении Апостол говорит как бы: если кто немощен в вере и еще млеком младенческим питается и не может так скоро от подзаконной жизни перейти к духовным таинствам, вы, сильнейшие, сносите тяготу его, чтобы иначе чрез ваше знание не погиб брат, за которого Христос умер».

Преподобному Серафиму Саровскому

Кондак, глас 2

Ми́ра красоту́ и я́же в не́м тле́нная оста́вив, преподо́бне,/ в Саро́вскую оби́тель всели́лся еси́,/ и та́мо а́нгельски пожи́в,/ мно́гим путь был еси́ ко спасе́нию,/ сего́ ра́ди и Христо́с тебе́, о́тче Серафи́ме, просла́ви/ и да́ром исцеле́ний и чуде́с обогати́./ Те́мже вопие́м ти:// ра́дуйся, Серафи́ме, преподо́бне о́тче наш.

Перевод: Мира красоту и все, что в нем тленного, оставив, преподобный, в Саровскую обитель ты вселился и, там ангельски пожив, стал для многих путем ко спасению. Оттого и Христос тебя, отче Серафим, прославил и даром исцелений и чудес обогатил. Потому мы взываем тебе: «Радуйся, Серафим, преподобный отче наш!»

Молитва

О, пречу́дный о́тче Серафи́ме, вели́кий Саро́вский чудотво́рче, всем прибега́ющим к тебе́ скоропослу́шный помо́щниче! Во дни земна́го жития́ твоего́ никто́же от тебе́ тощ и неуте́шен отъи́де, но всем в сла́дость бысть виде́ние ли́ка твоего́ и благоуве́тливый глас слове́с твои́х. К сим же и дар исцеле́ний, дар прозре́ния, дар немощны́х душ врачева́ния оби́лен в тебе́ яви́ся. Егда́ же призва́ тя Бог от земны́х трудо́в к Небе́сному упокое́нию, николи́же любо́вь твоя́ преста́ от нас, и невозмо́жно есть исчи́слити чудеса́ твоя́, умно́жившаяся, я́ко зве́зды небе́сныя: се бо по всем конце́м земли́ на́шея лю́дем Бо́жиим явля́ешися и да́руеши им исцеле́ния. Те́мже и мы вопие́м ти: о прети́хий и кро́ткий уго́дниче Бо́жий, дерзнове́нный к Нему́ моли́твенниче, николи́же призыва́ющия тя отрева́яй, вознеси́ о нас благомо́щную твою́ моли́тву ко Го́споду Сил, да да́рует нам вся благопотре́бная в жи́зни сей и вся к душе́вному спасе́нию поле́зная, да огради́т нас от паде́ний грехо́вных и и́стинному покая́нию да научи́т нас, во е́же безпреткнове́нно вни́ти нам в ве́чное Небе́сное Ца́рство, иде́же ты ны́не в незаходи́мей сия́еши сла́ве, и та́мо воспева́ти со все́ми святы́ми Живонача́льную Тро́ицу до сконча́ния ве́ка. Ами́нь.

2-я Молитва

О, вели́кий уго́дниче Бо́жий, преподо́бне и Богоно́сне о́тче наш Серафи́ме! При́зри от Го́рния сла́вы на нас, смире́нных и немощны́х, обремене́нных грехми́ мно́гими, твоея́ по́мощи и утеше́ния прося́щих. Прини́кни к нам благосе́рдием твои́м и помози́ нам за́поведи Госпо́дни непоро́чно сохраня́ти, ве́ру правосла́вную кре́пко содержа́ти, покая́ние во гресе́х на́ших усе́рдно Бо́гу приноси́ти, во благоче́стии христиа́нстем благода́тно преуспева́ти и досто́йны бы́ти твоего́ о нас моли́твеннаго к Бо́гу предста́тельства. Ей, свя́тче Бо́жий, услы́ши нас, моля́щихся тебе́ с ве́рою и любо́вию, и не пре́зри нас, тре́бующих твоего́ заступле́ния: ны́не и в час кончи́ны на́шея помози́ нам и заступи́ нас моли́твами твои́ми от зло́бных наве́тов диа́вольских, да не облада́ет на́ми тех си́ла, но да сподо́бимся по́мощию твое́ю насле́довати блаже́нство оби́тели ра́йския. На тя бо упова́ние на́ше ны́не возлага́ем, о́тче благосе́рдый: бу́ди нам вои́стинну ко спасе́нию путево́ждь и приведи́ нас к невече́рнему све́ту Жи́зни Ве́чныя богоприя́тным предста́тельством твои́м у Престо́ла Пресвяты́я Тро́ицы, да сла́вим и пое́м со все́ми святы́ми достопокланя́емое и́мя Отца́, и Сы́на, и Свята́го Ду́ха, во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Преподобной Макрине, сестре святителя Василия Великого

Тропарь, глас 2

Жениха́ твоего́ смерть ви́девши,/ разсмотре́ла еси́ тле́нную жизнь и су́етие ми́ра,/ отвсю́ду вину́ прии́мши,/ Нетле́нному Обру́чнику уневе́стилася еси́,/ посто́м и смире́нием любо́вь Того́ постига́ющи./ Тем ны́не ра́дуется со А́нгелы,// преподо́бная Макри́но, дух твой.

Перевод: Жениха твоего (Христа) смерть видевшая, рассмотрела тленность жизни и суету мирскую, отовсюду получив достаточные основания, Нетленному Обручнику ты стала невестой, постом и смирением постигая Его любовь. Потому сейчас радуется с Ангелами, преподобная Макрина, дух твой.

Ин тропарь, глас 8

В тебе́, ма́ти, изве́стно спасе́ся, е́же по о́бразу:/ прии́мши бо Крест, после́довала еси́ Христу́/ и, де́ющи, учи́ла еси́ презира́ти у́бо плоть, прехо́дит бо,/ прилежа́ти же о души́, ве́щи безсме́ртней.// Те́мже и со А́нгелы сра́дуется, преподо́бная Макри́но, дух твой.

Перевод: В тебе, матерь, точно сохранилось то, что в нас по Божию образу: ибо взяв свой крест ты последовала за Христом, и делом учила пренебрегать плотью, как преходящей, заботиться же о душе, творении бессмертном. Потому и радуется с Ангелами, преподобная Макрина, дух твой.

Кондак, глас 4

Бо́га Блага́го всем се́рдцем возлюби́ла еси́,/ Макри́но преподо́бная,/ и, Сего́ Крест Честны́й на ра́мо прие́мши,/ усе́рдно после́довала еси́ Ему́,// отону́дуже согреше́ний обрела́ еси́ проще́ние.

Перевод: Бога Благого всем сердцем возлюбила ты, Макрина преподобная, и Его Крест почитаемый подняв на плечи, усердно последовала Ему, потому и обрела ты прощение согрешений.

Преподобному Дию Константинопольскому

Тропарь, глас 1

Пусты́нный жи́тель, и в телеси́ А́нгел,/ и чудотво́рец яви́лся еси́, Богоно́се о́тче наш Ди́е:/ посто́м, бде́нием, моли́твою Небе́сная дарова́ния прии́м,/ исцеля́еши неду́жныя и ду́ши ве́рою притека́ющих ти./ Сла́ва Да́вшему ти кре́пость,/ сла́ва Венча́вшему тя,// сла́ва Де́йствующему тобо́ю всем исцеле́ния.

Перевод: Пустынным жителем, и во плоти Ангелом, и чудотворцем явился ты, Богоносный отче наш Дий: постом, бдением, молитвою небесные дарования стяжав, исцеляешь ты болящих и души с верою прибегающих к тебе. Слава Давшему тебе силу, слава Увенчавшему тебя, слава Совершающему через тебя всем исцеления.

Кондак, глас 2

Чистото́ю души́ боже́ственне вооружи́вся,/ непреста́нную моли́тву, я́ко копие́, прии́м держа́вно,/ разсе́кл еси́ де́монов полки́,/ чудотво́рче, о́тче наш Ди́е,// моли́ непреста́нно о всех нас.

Перевод: Чистотой душевной с Божией помощью вооружившись, непрестанную молитву, как копье взяв крепко, пронзил ты ею демонов отряды, чудотворец, отче наш Дий, молись не переставая обо всех нас.

Собору Курских святых

Молитва

Святи́телие Христо́ви, Курские архипа́стыри Ону́фрие и Дамиа́не, на ни́ве Правосла́вия потрудившиеся и кончи́ну му́ченическую прия́вшии, мно́гих ко Христу́ приве́дшии, и вели́кий ста́рче Серафи́ме, со́лнцу ра́вно возсия́вший по́двигами дре́вних подви́жников благоче́стия в пусты́не Саро́встей и всю́ Зе́млю Росси́йскую озари́вший блиста́нием свя́тости подо́бне Моисе́ю проро́ку, и преподо́бне Исаа́кие, земли́ Курския о́трасле, мно́го потрудившийся в по́двигах и́ночества в оби́тели Оптиной, и вси́ святи́и уго́дницы земли́ Курския, присные хода́таи пред Го́сподем, до́бре земно́е по́прище проше́дшии, и́го Христо́во поне́сшии и высо́ких доброде́телей дости́гше, нра́вом благи́м бли́жних научившие и за́поведи Христо́ви соблюдшие, смире́нно ны́не мы́ преклоня́емся пред ва́шим предста́тельством у Го́спода. С вели́ким упова́нием мо́лим ва́с: не пре́зрите моле́ний на́ших, но испроси́сте у Го́спода ми́лости и щедро́т, гре́шником спасе́ние, су́щим в ско́рбех и печа́лех утеше́ние, малове́рным наде́жду и терпе́ние, в ра́дости живу́щим благодаре́ние, боля́щим исцеле́ние. При́сно бу́дете на́ши моли́твенницы и хода́таи пред Го́сподем, дабы́ и на́м гре́шным соде́латися прича́стниками жи́зни ве́чныя в тихих и блаже́нных оби́телех Его́ и наслажда́тися лицезре́нием небе́сной сла́вы Его́ и ве́чно сла́вити и воспева́ти пресвято́е и́мя Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха во ве́ки. Ами́нь.

Мученику благоверному князю Роману Рязанскому

Тропарь, глас 1

Муче́ньми странноужа́сными/ и до́блестию терпе́ния/ всех преудиви́л еси́, кня́же Рома́не:/ честны́х бо чле́нов твои́х по соста́вом ре́зание/ и всего́ телесе́ твоего́ раздробле́ние/ претерпе́л еси́ за ве́ру Христо́ву./ Те́мже и возше́л еси́ к Престо́лу Царя́ Христа́ Бо́га/ и яви́лся еси́ но́вый предста́тель Це́ркве Ряза́нския./ Моли́ся у́бо ко Го́споду,/ да мир и благоде́нствие да́рует гра́ду на́шему,/ и испроси́ у Него́ ми́лость и спасе́ние// чту́щим свяще́нную па́мять твою́, многострада́льне.

Перевод: Мучениями весьма страшными и доблестью терпения ты всех поразил, князь Роман, ибо ты претерпел за веру во Христа отрезание по частям досточтимых членов твоих и всего тела твоего рассечение. Потому поднялся ко Престолу Царя Христа Бога и стал новым покровителем Церкви Рязанской. Молись же ко Господу, да дарует городу нашему мир и благоденствие, и испроси у Него милость и спасение почитающим священную память твою, многострадальный.

Кондак, глас 2

Оклеве́танный пред ха́ном в хуле́нии злове́рия его́,/ дерзнове́нно предста́л еси́ суди́щу нечести́вому;/ убоя́вся же Стра́шнаго Суда́ Христо́ва,/ ха́нское повеле́ние и страх поплева́л еси́, святы́й Рома́не./ Те́лом, я́ко розга́, ре́жемый,/ в страда́ниих уподо́бился еси́ Иа́кову Пе́рсянину/ и яви́лся еси́ великому́ченик изря́дный,/ столп и утвержде́ние Це́ркви Ряза́нстей,// засту́пник и воево́да Росси́йский пресла́вный.

Перевод: Оклеветанный перед ханом в том, что ты хулил его языческую веру, ты дерзновенно предстал беззаконному суду, убоявшись же Страшного Суда Христова, ханский указ и угрозу ты презрел, святой Роман. Телом, как ветвь, разрезаемый, в мучениях ты стал подобен Иакову Персянину и стал особым великомучеником, столп и утверждение Церкви Рязанской, прославляемый защитник и военачальник Российский.

Молитва

Святы́й сла́вный великому́чениче, благове́рный кня́же Рома́не, покрови́телю и засту́пниче о́бласти Ряза́нския! Ве́руем и упова́ем, я́ко страда́нии и богоуго́дною жи́знию твое́ю стяжа́л еси́ ве́лию ми́лость и дерзнове́ние у Го́спода Бо́га и не забы́л еси́ достоя́ния твоего́ земна́го, оте́чества на́шего, в не́мже обурева́емы мы, раби́ твои́, мно́гими напа́стьми вра́жиими и страстьми́ жите́йскими. Те́мже мо́лим тя: моли́твами и предста́тельством твои́м умоли́ Го́спода Бо́га, да изба́вит нас от вся́ких бед и от всех враго́в, ви́димых и неви́димых. О, вели́кий уго́дниче Бо́жий! Вздохни́ о нас гре́шных ко Го́споду Бо́гу, да прости́т нам вся согреше́ния на́ша, да ниспосле́т нам благода́ть Всесвята́го Ду́ха, да преста́нем от вся́каго скверноде́йства и про́чее вре́мя живота́ на́шего во вся́ком благоче́стии и чистоте́ поживе́м и, та́ко благоугоди́вше Го́споду, сподо́бимся жи́зни вечноблаже́нныя, пою́ще и воспева́юще превели́кое милосе́рдие Бо́жие и твое́ ми́лостивое предста́тельство за нас у Престо́ла Бо́жия во ве́ки веко́в. Ами́нь.

2-я Молитва

О, пресла́вный страстоте́рпче, вели́кий уго́дниче Бо́жий, принеси́ на́шу сле́зную моли́тву Го́споду Бо́гу на́шему, уми́лостиви Его́ к нам, гре́шным, да оты́мет от нас гнев свой пра́ведный и умири́т страну́ на́шу многострада́льную; да утверди́т благоде́нствие и тишину́, да низпосле́т нам изоби́лие плодо́в земны́х и да возбрани́т враго́м на́шим оби́ду твори́ти си́рым и безпо́мощным. Припа́дающе к ико́не твое́й, воспомина́ем с ве́рою страда́ния твоя́, за Христа́ претерпе́нная, и мо́лим тя: не оста́ви нас и испроси́ нам у Го́спода блага́я вре́менная и ве́чная, да сла́вим просла́вившаго тебе́ Бо́га во ве́ки. Ами́нь.

Преподобному Паисию Печерскому, в Дальних пещерах

Тропарь, глас 4

Вели́каго во отце́х подража́я Паи́сия,/ я́коже он в пусты́ню, та́ко и ты в пеще́ру всели́лся еси́,/ иде́же труды́ прилага́я, блаже́нне, ко трудо́м,/ и псало́мскому пе́нию вы́ну прилежа́л еси́,// моли́ о нас, пою́щих тя.

Перевод: Подражая великому отцу Паисию, так же, как он в пустыню, ты поселился в пещеру, где подвиги совершая, блаженный, к трудам и пению псалмов всегда ты относился с усердием, моли о нас, воспевающих тебя.

Кондак, глас 5

Все́ю душе́ю и помышле́нием, Паи́сие, Христа́ возлюби́в,/ Тому́ вседу́шне вся дни живота́ твоего́ служи́л еси́, Богому́дре,/ тем по кончи́не твое́й// насле́дил еси́ ра́дость и ве́чное наслажде́ние.

Перевод: Всей душой и разумом, Паисий, Христа возлюбив, Ему от всей души все дни жизни твоей служил ты, Богомудрый, потому после кончины твоей наследовал ты радость и вечное наслаждение.