Доброе утро братья и сестры. Божьей Милости вам и вашим близким.

Вторник.

Поста нет. Глас 6-й

Попразднство Рождества Пресвятой Богородицы. Праведных Богоотец Иоаки́ма и Аннымч. Севериа́на Севастийского (320)прп. Ио́сифа, игумена Волоцкого (Волоколамского), чудотворца (1515)Обре́тение и перенесение мощей свт. Феодо́сия, архиепископа Черниговского (1896).

Глинских святых: прпп. Васи́лия (Кишкина), иеросхимонаха (1831), Филаре́та (Данилевского), игумена (1841), Феодо́та (Левченко), монаха (1859), Макария (Шарова), иеросхимонаха (1864), Марти́рия (Кириченко), монаха (1865), Евфи́мия (Любимченко), схимонаха (1866), Досифе́я (Колченкова), монаха (1874), Илиодо́ра (Голованицкого), схиархимандрита (1879), Инноке́нтия (Степанова), архимандрита (1888), Луки́ (Швеца) (1894), Архи́ппа (Шестакова), схимонахов (1896), Иоанни́кия (Гомолко) (1912), Серафи́ма (Амелина) (1958), Андрони́ка (Лукаша) (1974), Серафи́ма (Романцова), схиархимандритов (1976), Зино́вия (в схиме Серафи́ма) (Мажуги), митрополита Тетрицкаройского (1985), мчч. Харито́на и Стра́тора (Стратони́ка)прп. Феофа́на, исповедника и постника (ок. 300)блж. Никиты в Царьграде (XII)Воспоминание III Вселенского Собора (431)прп. Ону́фрия Воронского (1789) (Румын.).

Сщмчч. Григо́рия Гаряева, пресвитера. и Алекса́ндра Ипатова, диакона (1918)сщмчч. Заха́рии (Лобова), архиепископа Воронежского, Се́ргия УклонскогоИо́сифа АрхароваАлекси́я Успенского, пресвитеров, Дими́трия Троицкого, диакона, и мч. Васи́лия Шикалова (1937)прмч. Андрони́ка (Сурикова), иеромонаха (1938)сщмч. Алекса́ндра Виноградова, пресвитера (1942).


Евангелие по Марку

Мк.6:54–56,7:1–8(зач. 27).

  • [Зач. 27.] Когда вышли они из лодки, тотчас жители, узнав Его,
  • обежали всю окрестность ту и начали на постелях приносить больных туда, где Он, как слышно было, находился.
  • И куда ни приходил Он, в селения ли, в города ли, в деревни ли, клали больных на открытых местах и просили Его, чтобы им прикоснуться хотя к краю одежды Его; и которые прикасались к Нему, исцелялись.
  • Собрались к Нему фарисеи и некоторые из книжников, пришедшие из Иерусалима,
  • и, увидев некоторых из учеников Его, евших хлеб нечистыми, то есть неумытыми, руками, укоряли.
  • Ибо фарисеи и все Иудеи, держась предания старцев, не едят, не умыв тщательно рук;
  • и, придя с торга, не едят не омывшись. Есть и многое другое, чего они приняли держаться: наблюдать омовение чаш, кружек, котлов и скамей.
  • [Зач. 28.] Потом спрашивают Его фарисеи и книжники: зачем ученики Твои не поступают по преданию старцев, но неумытыми руками едят хлеб?
  • Он сказал им в ответ: хорошо пророчествовал о вас, лицемерах, Исаия, как написано: люди сии чтут Меня устами, сердце же их далеко отстоит от Меня,
  • но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим.
  • Ибо вы, оставив заповедь Божию, держитесь предания человеческого, омовения кружек и чаш, и делаете многое другое, сему подобное.

Мысли Феофана Затворника

(Гал. 4, 28-5, 10Мк. 6, 54-7, 8).

Господь укоряет фарисеев не за внешние, заведенные у них порядки и правила поведения, а за пристрастие к ним, за то, что они остановились на одном внешнем почитании Бога, не заботясь о том, что на сердце. Без внешнего нельзя. Самое высокое внутреннее требует внешнего как выражения и как облачения своего. На деле оно и не бывает никогда одно, а всегда в союзе с внешним; только в ложных теориях отделяют их. Но опять же очевидно, что одно внешнее — ничто; цена его от присутствия в нем внутреннего, так что коль скоро этого нет, то хоть и не будь. Между тем, мы падки на внешность и видимость, в которых воображается внутреннее и в которых оно принимает определенную форму до того, что исполнив внешнее мы остаемся покойны, не думая о том, бывает ли тут внутреннее или нет. А так как внутреннее труднее, чем внешнее, то очень натурально застрять на последнем, не простираясь к первому. Как же быть? Надо править собою, и иметь в виду внутреннее, всегда к нему напрягаться сквозь внешнее, и при внешнем считать дело делом только тогда, когда в нем внутреннее сочетается со внешним. Другого способа нет. Внимание к себе, трезвение и бодрствование — это единственные рычаги для поднятия дебелого и падкого на дольное естества нашего. Замечательно, у кого есть внутреннее, тот никогда внешнего не оставляет, хотя цены особенной ему не придает.