Евангелие дня 24 ноября воскресенье

Притчу эту (о милосердном самарянине) передает только один св. Лука, как ответ Господа на вопрос искушавшего, то есть желавшего уловить Его в слове, книжника: «что мне делать, чтобы наследовать жизнь вечную?»

²⁶Он же сказал ему: в законе что написано? как читаешь?

²⁷Он сказал в ответ: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.

²⁸Иисус сказал ему: правильно ты отвечал; так поступай, и будешь жить.

Господь заставляет лукавого законника самого дать ответ словами Втор. 6:5 и кн. Лев. 19:18 о любви к Богу и ближним. Указав законнику на требования закона, Господь хотел тем заставить его глубже вникнуть в силу и значение этих требований и понять, как далеко законник стоит от исполнения их.

²⁹Но он, желая оправдать себя, сказал Иисусу: а кто мой ближний?

Законник, видимо, почувствовал это, почему и сказано, что он, «желая оправдать себя», спросил: «А кто мой ближний?» то есть хотел показать, что, если он и не исполняет требований закона, как должно, то — по неопределенности этих требований, так как неясно, напр., кого следует понимать под «ближним».

³⁰На это сказал Иисус: некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым.

В ответ Господь рассказал чудную притчу о человеке, попавшемуся разбойникам, мимо которого прошли и священник и левит, и которого пожалел только самарянин.

³¹По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо.

³²Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.

³³Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился

Самарянин — человек, ненавистный для иудеев и презираемый ими. Этот самарянин лучше священника и левита понимал, что для исполнения заповеди о милосердии нет различия между людьми: все люди — ближние нам.

³⁴и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем;

³⁵а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе.

³⁶Кто из этих троих, думаешь ты, был ближний попавшемуся разбойникам?

³⁷Он сказал: оказавший ему милость. Тогда Иисус сказал ему: иди, и ты поступай так же.

Как мы видим, притча эта не вполне соответствует вопросу законника. Законник спрашивал: «Кто есть мой ближний?», а притча показывает, как и кто из всех троих, видевших несчастного, сделался ближним для него. Притча, след., учит не тому, кого надо считать ближним, а как самому сделаться ближним для каждого человека, нуждающегося в милосердии. Различие между вопросом книжника и ответом Господа имеет большое значение потому, что в Ветхом Завете, ради ограждения избранного народа Божия от дурных влияний, устанавливались различия между окружающими людьми, и «ближними» для еврея считались только его соотечественники и единоверцы. Новозаветный нравственный закон отменяет все эти различия и учит уже всеобъемлющей евангельской любви ко всем людям. Законник спрашивал: кто мой ближний, как бы опасаясь возлюбить людей, которых он не должен любить. Господь же поучает его, что он должен сам сделаться ближним тому, кто в нем нуждается, а не спрашивать, ближний он ему или нет: не на людей должно смотреть, а на свое собственное сердце, чтобы не было в нем холодности жреца и левита, а было милосердие Самарянина. Если будешь рассудком различать между ближними и не ближними, то не избежишь жестокой холодности к людям и будешь проходить мимо «впадшего в разбойники», как поступили священник и левит, хотя этот человек, как иудей, был им ближний. Милосердие — условие наследования жизни вечной.

Гал.6:11–18

₁₁Видите, как много написал я вам своею рукою.

₁₂Желающие хвалиться по плоти принуждают вас обрезываться только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов,

₁₃ибо и сами обрезывающиеся не соблюдают закона, но хотят, чтобы вы обрезывались, дабы похвалиться в вашей плоти.

₁₄А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира.

₁₅Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь.

₁₆Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию.

₁₇Впрочем никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем.

₁₈Благодать Господа нашего Иисуса Христа со духом вашим, братия. Аминь.

Феофан Затворник святитель

¹¹Видите, как много написал я вам своею рукою.

«Помысли, какая скорбь объемлет сию блаженную душу! Как пораженные какою скорбию и лишившиеся кого-либо из родных, или потерпевшие какое неожиданное несчастие, не имеют покоя ни днем ни ночью, по причине осаждающей их душу скорби, так блаженный Павел, поговорив немного о нравственности, опять обращается к прежнему, что более всего возмущало его душу. Видите, говорит он, колицеми книгами написах вам моею рукою. Здесь он указывает только на то, что все это Послание написано им самим, что служит свидетельством великой его искренности и любви. Другие Послания сам он только диктовал и подписывал, а писал другой, как это видно из Послания к Римлянам, в конце которого сказано: целую вы и аз Терший, написавый послание сие о Господе (ср.: Рим. 16:22). А Послание к Галатам все написал Апостол сам. И это сделал он не по одной только любви к ним, но вместе и для отвращения злого подозрения. На него взносили такие дела, в которых он не принимал никакого участия, и говорили, что он проповедует обрезание, а притворяется не проповедающим. Посему он и принужден был сам написать сие Послание своею рукою, чтобы представить о себе письменное свидетельство» (святой Златоуст). Так и все древние наши толковники. Блаженный Иероним разнится от них только в том, что полагает, что собственною рукою святой Апостол написал только последние строки Послания, начиная с сего стиха до конца. Но это различие не важно по предмету. Этого же мнения держатся и многие из новейших. Против всех них стоит слово: писах, — которое указывает на написанное уже, а не на то, что намерен только был еще написать Апостол. Важнее определения смысла слов: колицеми книгами. Книгами — по-гречески: γραμμασι. — Γραμμα — и букву означает, и писание. Почему можно переводить — и: какими буквами я написал, и: сколько листов исписал. Наши древние толковники все принимают первое. Верно, слово: πηλικοις — подает мысль не высокую о тех предметах, к каким прилагается. Почему они разумели под сими словами указание на некрасивость почерка. Святой Златоуст говорит: «словом: колицеми, — кажется мне, Апостол указывает не на обширность Послания, а на недостаток изящества в почерке, как бы так говоря: хотя я не умею красиво писать, однако же принужден был написать сие Послание собственною рукою, чтобы заградить уста клеветников». Так Феодорит, Экумений и Феофилакт. Блаженный Иероним в слове: πηλικοις — видит указание не на красивость или некрасивость почерка, а на почерк вообще. По нему, Апостол говорит будто: вот посмотрите, какой мой почерк, чтоб предохранить и их, как солунян, от подложных писаний. На такую мысль навел блаженного Иеронима, может быть, латинский перевод: qualibus litterris. Но оправдать ее нельзя. Поелику, предлагая свое мнение, святой Златоуст сказал: «кажется мне», и в том же, вероятно, смысле повторяли его мнение и все другие; то таким образом выражения они оставили свободу и нам предлагать свое — кажется. И кажется, что святой Павел хотел этим указать на важность предмета, о коем он писал, и на обстоятельность рассмотрения его. Он говорит как бы: я все вам сказал и доказал свой предмет и обетованиями, и самим законом, и наипаче силою и духом Нового Завета. Вот со скольких сторон и сколькими доводами рассмотрел я и доказал истину моего учения! Остановиться на сем мнении располагает и слово святого Дамаскина, который пишет: «убеждает их (словами этого текста) принять все слово свое, означая притом величие и высоту догматов речением: πηλικοις — колицеми». Сюда же можно приложить и слова блаженного Иеронима, который, отвергнув мысль какого-то безыменного, будто святой Павел говорит здесь о том, какими большими буквами написал,— прибавляет: «великие письмена не только тогда, к галатам, но и теперь, ко всем, пишет святой Павел; и хотя буквы, какими списываются его Послания, малы, но писания его велики, потому что в них заключается великий смысл». При этом возможно, что Послание было написано не красиво, и не требуется признавать его великим по объему. То есть мнение святого Златоуста остается неприкосновенным.

¹²Желающие хвалиться по плоти принуждают вас обрезываться только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов,

С этого стиха и далее предлагает Апостол окончательные убеждения следовать его учению, из сличения характеристических черт лжеучителей с тем, каков он. Он говорит как бы: посмотрите, кто таковы те, которые нудят вас обрезываться? Это те, которые хотят хвалитися по плоти, только бы не терпеть гонений за истинную веру во Христа. То есть это не любители истины, а себя самих блюстители и снабдители, которые готовы изменить истине, коль скоро из-за нее угрожает опасность потерпеть что-либо. У них вся забота о том, лишь бы гладко текли внешние их обстоятельства и соотношения, а об истине у них заботы мало: они не дорожат ею. Блаженный Феодорит понимает их так, что это суть «домогающиеся людской славы и промышляющие о собственной своей безопасности, чтоб не терпеть поругания и заключения в узы, подобно нам, проповедающим Христа».

Такая мысль выходит прямо из надлежащего протолкования употребленных Апостолом речений. Слова: хвалитися по плоти — по-гречески: ευπροσωπησαι εν σαρκι — собственно: благообразить, благоличным быть во плоти, плотски, по видимости, по внешнему быту и положению. Благоличные в этом отношении бывают двух родов — одни в религиозной сфере, другие в житейской. В религиозной это плотские иудеи. Обрезался, совершает субботы и праздники, приносит жертвы, делает омовения, дает десятину и все другие чины исправляет. Выходит очень благоличен, и все хвалят его, как совершенно благочестивого. Хотя лжеучителей, соблазнявших галатов, можно отнести к этому классу людей; но нельзя положить, чтобы в означенных словах святой Павел эту их сторону имел в мысли. Отсюда хорошо выводится, что они убеждали принять обрезание, которое в их внешнем религиозном благоличии занимает первое место, но не видно, как с этим вяжется боязнь гонений. Боязнь гонений предполагает желание сохранить ненарушимым свой внешний быт, чтоб тут все текло мирно и покойно. Когда гонят кого, лишают имения, бьют, выгоняют из дома и селения; благоличие внешней жизни у такого совсем уничтожается. Почему, кому дорог внешний покой и благоприятное течение внешней жизни, того справедливо назвать желающим благоличествовать по плоти. Вот эту-то сторону и выставляет святой Павел на вид в лжеучителях. У них, говорит, одно желание жить покойно. От того и обрезание проповедуют; ибо за отвержение обрезания надо терпеть гонение, которого они боятся. Не будь беды от нснастаивания на обрезании, они тотчас бы отстали от этого. Даже что? Поставьте обрезание на месте креста; пусть гонят не за крест, а за обрезание, они тотчас прейдут на сторону креста и бросят обрезание. У них нет любви к истине. Они там, где покойно; а истинность истины для них стороннее дело, средство, а не цель. Такое свойство их в тесной связи с человекоугодием, а человекоугодие с тщеславием. Все это вместе святой Павел указал в лжеучителях, назвав их желающими благоличествовать по плоти. Святой Златоуст и говорит: «сие сказал Апостол, чтоб показать, что лжеучители делали сие не для Бога, как бы так говоря: это происходит не от благочестия, а все делается из одного человеческого любочестия, в угождение неверным; чрез обрезание верных они хотят лучше оскорбить Бога, только бы угодить людям».

Сии нудят вы обрезатися. Нудят, принуждают. Верно, кроме убеждения, они употребляли еще какие-либо понудительные и стеснительные меры, по которым галаты были поставлены будто в необходимость принять обрезание. Что такое было, неизвестно; но такая речь Апостола могла быть к ним обращена в тех же видах убеждения — поскорее отстать от лжеучителей. Ибо «показывая, что они не сами собою впали в это заблуждение, а по принуждению, сим принуждает их оставить оное; а почти оправдывая их, тем убеждает скорее отстать от лжеучителей» (святой Златоуст).

Точию да не креста ради Христова гоними будут. Лжеучители, о коих речь, веровали в Господа, только при вере в Него почитали нужным обрезываться и весь закон Моисеев держать. Из веровавших так одни веровали сами по себе — и жили покойно, не выступая на чреду деятелей; другие не довольствовались тем, а брались и других учить, чтоб веровали подобно им. Из этих одни действовали по искреннему убеждению в неотложности Моисеева закона, а другие держались его и других к тому убеждали, чтоб только не вооружить против себя своих родичей и не подвергнуться гонениям. Таковых, вероятно, много встречал святой Павел, и в Антиохии, и в Иерусалиме, и в других местах. Такие же, верно, прокрались и к галатам. Святой Павел и выставляет их в собственном их свете. Святой Златоуст говорит «поелику лжеучители сами терпели поношение от иудеев за оставление отеческих обычаев, то, чтобы избегнуть сего поношения, говорит, они хотят совратить вас, чтобы самим оправдаться пред теми вашею плотию». У них все хитрость и лукавство: ничего искреннего.

Блаженный Иероним нашел и особый пункт, на котором они удобно могли уловлять верующих, — и все приманкою покойной и безопасной жизни. «Юлий Кесарь, — говорит он, — Октавиан Август и Тиверий, преемник Августа, обнародовали законы, чтобы иудеи, рассеянные по всему Римскому царству, жили по своим обычаям и Богу своему служили, как приняли от отцов своих. Итак, кто был обрезан, тот, хотя бы и веровал во Христа, почитаем был язычниками за иудея (и не был беспокоим). Кто же и обрезания не принимал, и язычества чуждался, тот подвергался гонениям и от язычников, и от иудеев. Итак, развратители галатов, желая отклонить такие преследования, убеждали учеников в защиту себе принимать обрезание, которое Апостол назвал надеянием во плоти. Ибо тогда ни иудеи не стали бы их преследовать, ни язычники ничего не могли бы им сделать, так как прозелиты были повсюду, а в иных местах они и обрезываемы были».

¹³ибо и сами обрезывающиеся не соблюдают закона, но хотят, чтобы вы обрезывались, дабы похвалиться в вашей плоти.

Словами: ни бо обрезающиися сами закон хранят, — кажется, Апостол хочет сказать только, что у них нет никакой заботы о хранении закона, не слава закона у них в цели, а своя собственная, чтоб услышать похвалу за то, что много наделали обрезаний. Святой Златоуст говорит: «дабы показать, что сии лжеучители и с другой стороны недостойны прощения, еще обличает их и в том, что они не только из угождения другим, а и для собственного тщеславия учат обрезываться. Почему и присовокупляет: да в вашей плоти похвалятся, — то есть что они ваши учители, а вы их ученики». То же и блаженный Иероним: «все, о чем они заботятся, чего ищут и домогаются, — есть, чтобы пред иудеями похвалиться в вашей плоти и потщеславиться, что их трудами столько обрезано язычников». Из того и другого, то есть и из того, что они боятся потерять покой, и из того, что водятся духом тщеславия, прямо выходило, что от них истины нечего ожидать. «Бывающее по страху или по тщеславию делается не по убеждению, что так должно или необходимо. Хоть они и проповедуют обрезание, но проповедуют не от души» (святой Дамаскин). Сами личину носят ревнителей, не имея настоящей ревности о законе, а хотят, чтобы вы за них стали такими ревнителями. Вас употребляют орудием для своих недобрых целей. Как можно следовать таким учителям? И как можно позволить им так играть собою и своею участию, не временною только, но и вечною. Вот каковы нудящие вас обрезаться! В этих двух стихах та и цель была у Апостола, чтоб под конец еще раз показать, кто они таковы.

¹⁴А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира.

Противополагает себя лжеучителям. У тех одно притворство, хитрость и самолюбивые виды. Ревность по закону — одна личина. Я отвергаю обрезание и весь закон и проповедую спасение единою верою в Господа распятого. Но в этом и вся жизнь моя. Для меня все мертво; за крестом ничего не вижу: он заслонил собою все от меня. В нем взор ума моего; в нем все сердце мое и все надежды мои. У подножия его я сложил все свои преимущества земные. Хвались кто чем хочет. Я не хвалюсь ничем, кроме креста Господня Им только хвалюсь, и да не будет мне, не дай Господи, чтоб я когда-нибудь чем-либо другим похвалился, кроме креста Твоего. Таков был святой Апостол; так и проповедывал, чтоб в деле спасения никто ни на чем не опирался, кроме креста Господня.

Хвалиться токмо крестом Господним — значит веровать, что им одним дается спасение, и ни на чем другом не основывать своего спасения, как на нем; и не только веровать в силу его и основывать спасение на нем, но действительно иметь себя спасенным в нем. Как кто хвалится каким патентом, данным от царя, с полным знанием силы его: так христианин хвалится крестом, предъявляя его как патент на спасение. Этим всеупованием на крест в ничто обращаются все иудейские чины, и в христианстве отрицается сила спасительности помимо креста у всего, что бы кто ни наделал и ни подъял. Выше всего страдания за веру, но и их цена вся от веры в силу креста Христова. Помимо всего надо прилепляться ко кресту Господню; и потом, когда прилепишься, хвались громогласно пред всеми спасением своим. Оно — твое.

Но, кроме веры в спасительную для себя силу креста, хвалиться крестом — есть еще с радостию терпеть за эту веру и проповедь о ней все уничижительное, всякое лишение и страдание. Это будет хвалиться тем, что несешь крест, который есть Христов крест; ибо несется за Него и прививает к кресту Его. И это было у Апостола. И он, когда хвалился крестом, хвалился тем, что верует в него, и проповедует о нем, и несет за то всякие скорби и лишения. Святой Златоуст говорит: «сие почитается бесчестным, но только в мире и у неверных, а на небесах и у верных это величайшая слава. Бедность для других бесчестна, а для нас похвала. Терпеть поругания для многих кажется смешным, а мы этим хвалимся. Так и крест есть наша похвала. В чем же похвала о кресте? В том, что Христос ради меня принял зрак раба и претерпел страдания за меня, раба, врага, неблагодарного, и так возлюбил меня, что за меня предал Себя на смерть. Что еще можно найти равное сему? Если рабы, получая только похвалу от своих господ, которые притом одного естества с ними, хвалятся сим; то как же не хвалиться нам, когда Господь, истинный Бог, для нас не постыдился креста? Посему и мы не будем стыдиться Его неизреченного милосердия к нам. Он не устыдился быть распятым за тебя, и ты ли постыдишься исповедать Его бесконечное милосердие — подобно тому узнику, который прежде не стыдился своего царя, а когда бы сей, пришед в его темницу, разрешил узы его своими руками, за это стал бы стыдиться его? Это было бы крайнее безумие. Ибо сим особенно и надобно хвалиться».

Имже мне мир распяся, и аз миру. — Распяться чему — значит умереть чему. Апостол говорит: силою креста Христова мир для меня мертв и я для мира, — его для меня нет, а меня для него. Мир — все земное и человеческое, — честь, слава, богатство, утехи — все, чем думает человек на земле установить свое счастие и довольство. Когда говорит Апостол, что все это для него мертво, то утверждает, что все это он бросил; а когда говорит, что он для всего этого мертв, то утверждает, что ко всему этому нет у него никакого сочувствия, не находит во всем этом он вкуса, не занимает это его и не привлекает. Святой Златоуст говорит: «миром называет здесь Апостол не небо и землю, но дела житейские — похвалу от людей, славу, богатство и все подобное, кажущееся светлым и блистательным. Все это, говорит, для меня стало мертво. Таков должен быть христианин; и слова сии он должен всегда носить в себе. Но Апостол еще не был доволен только первым видом мертвости, но присовокупил еще и другой, сказав: и аз миру, — внушая сим сугубую мертвость и как бы так говоря: это для меня мертво, и я мертв для сего. Это пленить меня не может, ибо мертво уже; и я не хочу желать его, потому что и я мертв для сего. Что может быть блаженнее такой мертвости? Она есть основание блаженной жизни».

Это потому, что мертвость миру производится жизнию для Бога и в Боге. Иже Христовы суть, плоть распяша со страстъми и похотьми. Се мертвость миру! Но в то самое время, как совершается сие самораспятие, образуется и живот Иисусов в мертвенном (умерщвленном греху) естестве нашем. Се жизнь о Христе Иисусе! Об этом тотчас и напоминает Апостол.

¹⁵Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь.

Во Христе Иисусе, в новой благодати, в благодатном домостроительстве спасения, не берется в счет, обрезан ли кто или не обрезан, а то одно, чтобы всяк стал новою тварию. Пали мы, и потеряли жизнь настоящую. Пришел Господь, чтобы даровать нам сию жизнь снова, и все к тому устроил. Кто приступает к Господу с верою, тот во святом крещении умирает для грешной жизни и оживает для жизни духовной, — становится совсем новым. Кто удостоился этого, тому нечего более искать: все имеет. Иди и живи во обновленной жизни, и ты спасен. Это и есть распятие себя миру и мира себе. Это и есть крест, которым да хвалится всякий. Да хвалится тем, что уже получает чрез него, прозревая и в то, что имеет получить: ибо здешнее обновление чрез распятие крестное есть только начало. В полной силе своей и славе явится оно в будущем возустроении всяческих. Ход мыслей у Апостола таков: лжеучители хвалятся внешними преимуществами — внешним покоем — и для упрочения его предлагают вам обрезание. Я хвалюсь одним крестом Христовым. Силою его я мертв для всего; но эта мертвость — источник жизни. Сраспинаясь Христу и чрез то распиная мир себе и себя миру, я в то же время получаю новую жизнь, славную пред Богом и Ангелами, и во времени, и в вечности. Там ничто, здесь всё. Видишь ли, на какую высоту вознесла Апостола сила креста? Не только все мирское сделала мертвым для него, но и поставила его несравненно выше прежней жизни. Какая сила может равняться силе креста? Новою тварию он называет нашу жизнь как в отношении к совершившемуся уже, так и в отношении к имеющему еще совершиться. В отношении к совершившемуся: ибо душа наша, состаревшаяся во грехе, чрез крещение вдруг обновилась, как бы вновь пересозданная; посему и требуется от нас жизнь новая и небесная. В отношении к будущему потому, что небо, и земля, и вся тварь вместе с нашими телами перейдут в состояние нетления. Итак, не говори мне, говорит Апостол, об обрезании, которое теперь не имеет уже силы; ибо как оно может оставаться теперь, когда все изменилось? а ищи новых дел благодати» (святой Златоуст). Так Феодорит и другие.

¹⁶Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию.

Каким правилом? Тем, чтобы ходить в обновлении жизни, во Христе Иисусе, распяв мир себе и себя миру, помимо обрезания и всех других чинов внешних, стесняющих лишь свободу духа. Таковым желает Апостол мира и милости или утверждает, что мир и милость уже почивают на них. В них точно есть уже мир и с Богом чрез веру в распятого Господа, и в себе чрез благодатное обновление То и другое получает всякий приступающий к Господу. И это есть первая милость Божия, коею отворяется дверь и ко всем другим милостям. Помилован — стал любезен Богу; возрожден — стал сыном Божиим. Для сына же какую милость пожалеет оказать. Возлюбивший нас до того, что и Единородного предал за нас? Како не и с Ним вся нам дарствует? (ср.: Рим. 8:32). Истинно верующие и живущие по вере действительно мирствуют в себе, и милостивый Господь точно всякую милость оказывает им и готов оказать Они всё могут испросить у Бога, о чем ни попросят. Если горы преставлять дается им что еще не дастся? «Их-то и должно назвать собственно Израилем; а мудрствующие противно сему, хотя бы и от Израиля родились, и носили имя его, потеряли всё сие, и сродство с ним, и самое имя его. Только живущие по сему правилу, оставив древнее и следуя учению благодати, могут назваться истинными израильтянами» (святой Златоуст). Из сих слов святого Златоуста видно, что сочетание речений в сем тексте он делал такое: как бы читались: мир на них и милость, как на Израиле Божием, — новом, истинном, которому прежний служил только прообразом. Так и Феодорит: «Израилем Божиим наименовал верных, как созерцающих Бога верою Ибо сие значит имя Израиль». Так и другие.

¹⁷Впрочем никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем.

Не то хочет сказать Апостол, что не хочет более трудиться: утомился будто. Ибо он готов был на все, лишь бы спелось дело проповеди. Но то, что после сделанного истолкования, в чем сущность христианства, галатам ни о чем уже не остается вопрошать его. Все ясно. И после сего предлагать вопросы и недоумения будет уже не больше, как болезнь спорливости, удовлетворять которой напрасный труд. Или, может быть, он хотел расположить их вникнуть лучше в Послание и сказал: больше толковать не хочу, ибо это будет то же, что воздух бить. Этим оборотом речи он и любовь их раздражал; ибо слова его могли наводить и на такие мысли, что он будто готов и совсем их бросить. Дорожившие общением с ним не могли не встрепенуться при этой мысли и построже отнестись к развратителям Святой Златоуст так и понимает: «это говорит он не как утомленный и обезнадеженный, а чтобы возбудить их недеятельный ум, привести в больший страх, утвердить предписанные им правила и предостеречь их впредь от подобных смятений». Может быть, в бытность свою между галатами, Апостол заметил, что они охотники спорить. Чтоб отсечь всякий к тому позыв, Апостол и сказал так: не затрудняйте меня спорами и возражениями, а углубитесь в то, что уже написано, удовлетворитесь. Блаженный Иероним пишет: «дает труд учителю тот, кто иначе живет и мыслит, нежели как учил его учитель. Апостол говорит как бы: сделайте так, чтоб мне не иметь необходимости опять трудиться над вами. Может быть, он хотел предотвратить спорливость тех, кои вздумали бы и еще возражать, как сделал он и в отношении к коринфянам; когда, постановив, чтоб женщины покрывали головы, а мужчины не покрывали, прибавил: аще ли кто мнится спорлив быти, мы таковаго обычая не имамы (1 Кор. 11:16). То есть: я сказал, что нахожу честным и правым. Но если кто, не удовлетворяясь этим, начнет придумывать возражения и говорить против, пусть знает, что тот недостоин ответа, кто готов больше спорить, чем учиться». Аз бо язвы Господа Иисуса на теле моем ношу. Как бы так: вот вам ответ на все ваши возражения и все недоумения — язвы, которые ношу. «Не хочу еще писать что-нибудь; вместо письмен показываю язвы и знаки поруганий, пусть они засвидетельствуют истину проповеди. Ибо за нее готов я терпеть все» (блаженный Феодорит). «Язвы сии оправдывают меня лучше всякого слова, лучше всякого голоса. Они издают голос сильнее всякой трубы, против врагов моих, которые говорят, что я учу притворно и говорю иногда в угождение людям. Если бы кто увидел окровавленного и покрытого бесчисленными ранами воина, вышедшего из строя, стал ли бы обвинять его в трусости и предательстве, когда сей на самом теле своем носит доказательство своего мужества? Так же, говорит, должно судить и о мне. И кто хочет слышать мое оправдание и знать мои мысли, тот смотри на мои раны, которые представляют доказательство сильнее сих слов и обширнее сего писания» (святой Златоуст).

¹⁸Благодать Господа нашего Иисуса Христа со духом вашим, братия. Аминь.

«Достаточно оправдавшись со всех сторон и уверив, что ничего не сказал по гневу или по нерасположению, а имеет ту же любовь к ним неизменною, наконец и еще подтверждает то же, заключая слово искренним желанием в душе бесчисленных благ и говоря: благодать… Сим последним словом наложил печать на все, прежде сказанное. Но не сказал просто: с вами, как говорит в других Посланиях, а сказал: со духом вашим,— отклоняя их от плотского и везде указывая на благодеяния Божий и напоминая о благодати, которую они прияли и которая достаточна уврачевать их от всякого иудейского заблуждения. Ибо как приять Духа зависело не от немощного закона, но от оправдания верою, так и удержать Его зависит не от обрезания, а от благодати. Почему и заключил увещание молитвою, напомянул о благодати, назвал их братиями и, призвав Бога, чтобы они постоянно наслаждались сими дарами, оградил их двойною оградою. Ибо сказанное им есть и молитва, и вместе полное наставление и потому служит для них вместо двойной стены; поелику и наставление, напоминающее им, каких благ они удостоены, сильно могло удерживать их в догматах Церкви, а молитва,, призывающая благодать и умоляющая оную неотлучно пребывать в них, не попускала Духу отступить от них. Когда же Дух пребудет в них, тогда всякое ложное учение исчезнет как прах» (святой Златоуст). «Будем и мы хранить сию благодать и не станем оскорблять Духа Святаго, Которым знаменались мы в день избавления (см.: Еф. 4:30); но умному сему свету, как некий елей, принесем добрые дела, чтобы, озаряясь им, шествовать нам прямою стезею и достигнуть желанного конца пути о Христе Иисусе Господе нашем. Ему слава и держава, во веки веков. Аминь» (блаженный Феодорит).

Воскресные

Тропарь, глас 5

Собезнача́льное Сло́во Отцу́ и Ду́хови,/ от Де́вы ро́ждшееся на спасе́ние на́ше,/ воспои́м, ве́рнии, и поклони́мся,/ я́ко благоволи́ пло́тию взы́ти на кре́ст,/ и сме́рть претерпе́ти,/ и воскреси́ти уме́ршия// сла́вным воскресе́нием Свои́м.

Перевод: Слово, безначальное подобно Отцу и Духу, от Девы родившееся для спасения нашего, воспоем, верные, и поклонимся Ему, ибо благоволил Он плотию взойти на Крест, и смерть претерпеть, и воскресить умерших славным воскресением Своим.

Кондак, глас 5

Ко а́ду, Спа́се мо́й, соше́л еси́,/ и врата́ сокруши́вый я́ко Всеси́лен,/ уме́рших я́ко Созда́тель совоскреси́л еси́,/ и сме́рти жа́ло сокруши́л еси́,/ и Ада́м от кля́твы изба́влен бы́сть,/ Человеколю́бче, те́мже вси́ зове́м:// спаси́ на́с, Го́споди.

Перевод: Во ад сошел Ты, Спаситель мой, и врата его сокрушив, как Всемогущий, как Творец умерших воскресил с Собою, и жало смерти уничтожил, [Христе,] и Адама от проклятия избавил, Человеколюбец. Потому все мы восклицаем Тебе: «Спаси нас, Господи!»

Великомученику Мине Котуанскому

Тропарь, глас 4

Я́ко Безпло́тным собесе́дника/ и страстоте́рпцем единовсе́льника,/ соше́дшеся ве́рою, Ми́но, восхваля́ем тя,/ ми́ра ми́рови испроси́// и душа́м на́шим ве́лия ми́лости.

Перевод: Как Бесплотных собеседника и поселившегося вместе с мучениками, собравшиеся с верой, Мина, прославляем тебя, мира испроси миру и душам нашим великую милость.

Кондак, глас 4

Во́инства исхити́ привре́меннаго/ и нетле́ннаго показа́ тя Небе́снаго о́бщника,/ страстоте́рпче Ми́но, Христо́с, Бог наш,// И́же му́чеников нетле́нный вене́ц.

Перевод: Из временного земного воинства изъял и явил тебя частью нетленного Небесного, мученик Мина, Христос, Бог наш, Который для всех мучеников нетленный Венец.

Молитва

О, страстоте́рпче святы́й му́чениче Ми́но! Взира́юще на ико́ну твою́ и помина́юще цельбы́, тобо́ю подава́емые всем, с ве́рою и благогове́инством к тебе́ притека́ющих, припа́даем ти и, прекло́нше коле́на серде́ц на́ших, от всея́ души́ на́шея мо́лим тя, бу́ди нам хода́тай пред Го́сподом и Спа́сом на́шим Иису́сом Христо́м о не́мощех на́ших, сопу́тствуй и утеша́й нас во вре́мя скорбе́й на́ших, да́руя нам па́мять о гресе́х на́ших, помога́й в напа́стех и треволне́ниях ми́ра сего́, и во всех бедах, в сей юдо́ли плаче́вней нас постига́ющих. Ами́нь.

Мученикам Виктору, Стефаниде и Викентию

Тропарь, глас 4

Му́ченицы Твои́, Го́споди,/ во страда́ниих свои́х венцы́ прия́ша нетле́нныя от Тебе́, Бо́га на́шего,/ иму́ще бо кре́пость Твою́,/ мучи́телей низложи́ша,/ сокруши́ша и де́монов немощны́я де́рзости./ Тех моли́твами// спаси́ ду́ши на́ша.

Перевод: Мученики Твои, Господи, подвигом своим венцы нетленные получили от Тебя, Бога нашего; ибо они, имея силу Твою, мучителей низложили, сокрушили и демонов немощные дерзости. По молитвам их, Христе Боже, спаси души наши.

Кондак, глас 4

И́же сла́ве, Го́споди и всех Соде́телю,/ Ты в ми́ре яви́л еси́ украше́нных доброде́тельми страстоте́рпцы и му́ченики,// да и́мут непобеди́мую побе́ду.

Перевод: К славе Твоей, Господи и Создатель всего, явил Ты в мире украшенных добродетелями страстотерпцев и мучеников, чтобы они обрели непобедимую победу.

Преподобному Феодору Студиту

Тропарь, глас 8

Правосла́вия наста́вниче,/ благоче́стия учи́телю и чистоты́,/ вселе́нныя свети́льниче,/ мона́шествующих Богодухнове́нное удобре́ние,/ Фео́доре прему́дре,/ уче́ньми твои́ми вся просвети́л еси́,/ цевни́це духо́вная,// моли́ Христа́ Бо́га спасти́ся душа́м на́шим.

Перевод: Православия наставник, благочестия учитель и чистоты, светильник вселенной, архиереев Богодухновенное украшение, Феодор премудрый, учениями твоими ты всех просветил, лира духовная; моли Христа Бога о спасении душ наших.

Кондак, глас 2

По́стническое и равноа́нгельное житие́ твое́/ страда́льческими уясни́л еси́ по́двиги/ и А́нгелом совсе́льник, Богоблаже́нне, яви́лся еси́, Фео́доре./ С ни́ми Христу́ Бо́гу моля́ся// не преста́й о всех нас.

Перевод: Постническую и подобную Ангелам жизнь твою ты прославил мученическим подвигом и поселился вместе с Ангелами, Богоблаженный Феодор, с ними же не переставай молиться Христу Богу обо всех нас.

Молитва

О, свяще́нная главо́, преподо́бне о́тче, преблаже́нне а́вво Фео́доре! Не забу́ди убо́гих твои́х до конца́, но помина́й нас всегда́ во святы́х твои́х и благоприя́тных моли́твах к Бо́гу! Помяни́ ста́до твое́, е́же сам упасл еси́, и не забу́ди посеща́ти чад твои́х. Моли́ за ны, о́тче свяще́нный, за де́ти твоя́ духо́вныя, я́ко име́яй дерзнове́ние к Небе́сному Царю́; не премолчи́ за ны ко Го́споду, и не пре́зри нас, ве́рою и любо́вию чту́щих тя. Помина́й нас недосто́йных у Престо́ла Вседержи́теля, и не преста́й моля́ся о нас ко Христу́ Бо́гу: и́бо дана́ тебе́ бысть благода́ть за ны моли́тися. Не мним бо тя су́ща ме́ртва: а́ще бо те́лом и преста́вился еси́ от нас, но и по сме́рти жив сый пребыва́еши. Не отступа́й от нас ду́хом, сохраня́я нас от стрел вра́жиих и вся́кия пре́лести бесо́вския и ко́зней диа́вольских, па́стырю наш до́брый. А́ще бо и моще́й твои́х ра́ка пред очи́ма на́шима ви́дима есть всегда́, но свята́я твоя́ душа́ со А́нгельскими во́инствами, со Безпло́тными ли́ки, с Небе́сными си́лами, у Престо́ла Вседержи́телева предстоя́щи, досто́йно весели́тся. Ве́дуще у́бо тя вои́стинну и по сме́рти жи́ва су́ща, тебе́ припа́даем и тебе́ мо́лимся: моли́ся о нас Всеси́льному Бо́гу, о по́льзе душ на́ших, и испроси́ нам вре́мя на покая́ние, да невозбра́нно пре́йдем от земли́ на Не́бо, от мыта́рств же го́рьких, бесо́в, возду́шных князе́й и от ве́чныя му́ки да изба́вимся, и Небе́снаго Ца́рствия насле́дницы да бу́дем со все́ми пра́ведными, от ве́ка угоди́вшими Бо́гу на́шему Иису́су Христу́; Ему́же подоба́ет вся́кая сла́ва, честь и поклоне́ние, со Безнача́льным Его́ Отце́м и с Пресвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Его́ Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Блаженному Максиму Московскому, Христа ради юродивому

Ин тропарь, глас 5

Нагото́ю теле́сною и терпе́нием/ обнажи́л еси́ вра́жия кова́рствия,/ облича́я неподо́бное его́ дея́ние,/ зе́льне стражда́ со́лнечный вар/ и ну́ждныя вели́кия сту́дени,/ мра́за и огня́ не чул еси́,/ Бо́жиею по́мощию покрыва́ем,/ Макси́ме прему́дре,/ с ве́рою творя́щих па́мять твою́ че́стно,/ и усе́рдно притека́ющих к моще́м твои́м,// моли́ изба́витися от бед и паде́ния избежа́ти.

Перевод: Наготой телесной и терпением ты обнажил коварство врага, обличая нечестивые его дела, очень сильно страдая от солнечного зноя и вынужденно перенося великие холода, мороза и огня не чувствовал ты, покрываем Божией помощью, Максим премудрый, моли обо всех с верой и почтением празднующих память твою и с усердием притекающих к раке с мощами твоими, чтобы им избавиться от бед и избежать падения.

Ин кондак, глас 2

Вы́шния красоты́ жела́я,/ ни́жния сла́дости и теле́сная одея́ния в ничто́же вмени́л еси́,/ и нестяжа́ние па́че су́етнаго ми́ра возлюби́л еси́./ А́нгельское житие́ проходя́,/ сконча́лся еси́, блаже́нне Макси́ме:// с ни́миже Христа́ моли́ непреста́нно о всех нас.

Перевод: Небесной красоты желая, ты пренебрег земными наслаждениями и одеждой для тела и возлюбил нестяжание больше, чем суетный мир. Ангельское житие проходя, ты скончался, блаженный Максим. Моли с Ангелами Христа непрестанно обо всех нас.

Молитва

Уго́дниче Бо́жий, моли́твенниче наш те́плый и ско́рый помо́щниче, блаже́нне Макси́ме! Припа́дающе к ра́це моще́й твои́х прославля́ем многотру́дныя по́двиги юро́дства твоего́ Христа́ ра́ди, возлюби́в бо Еди́наго Бо́га от всея́ души́ твоея́, ты мирски́ми красо́тами не восхоте́л еси́ наслажда́тися; родна́го жили́ща, любве́ сро́дник, бога́тства и сла́вы вре́менныя отре́клся еси́ и безприю́тное житие́ возлюби́л еси́. Прилежа́в о спасе́нии души́, плоть твою́ нагото́ю теле́сною, мра́зом и зно́ем, посто́м и бде́нием, долговре́менным на земли́ лежа́нием изнури́л еси́ и вся стра́сти ея́ ду́хови покори́л еси́, на земли́ пожи́в небе́сно, во пло́ти духо́вно, умо́м весь к преми́рным взе́мся, плотску́ю му́дрость отри́нул еси́ и, быв мудр о Христе́, юро́д ми́рови показа́лся еси́, от неразу́мных мно́гия оби́ды и бие́нии благоду́шно притерпева́я и мно́гих нечести́вых на путь спасе́ния наставля́я. Те́мже, по сконча́нии твои́х подвиго́в, всепра́ведный Судия́ нетле́нием честны́х твои́х моще́й и мно́гими чудесы́ тя просла́ви, ду́шу же твою́ святу́ю в Небе́сныя оби́тели всели́, иде́же, предстоя́ Престо́лу Непристу́пнаго Боже́ственнаго Све́та, в Нем, я́ко в зерца́ле, ви́диши на́ша ну́жды, слы́шиши на́ша к тебе́ проше́ния и я́ко друг Христо́в и́маши ве́лие к Нему́ дерзнове́ние моли́тися о нас. Сего́ ра́ди усе́рдно про́сим тя: помоли́ся Го́споду Бо́гу о нас, к земли́ приве́рженных, да и мы, в подража́ние твоему́ ангелоподо́бному на земли́ житию́, не погря́знем в су́етных жите́йских попече́ниих и в земны́х наслажде́ниих, не прельща́емся и не прилепля́емся все́ю душе́ю к тле́нным ми́ра сего́ бла́гам, но да обрати́т Госпо́дь Свое́ю благода́тию на́ша мы́сли и жела́ния к Небе́сным и укрепи́т жела́ти восприя́тия бу́дущих нетле́нных сокро́вищ, да пода́ст нам, сла́бым, си́лу к побежде́нию страсте́й, мы́слей и жела́ний грехо́вных, да плени́т наш кичли́вый ум в послуша́ние ве́ры, изба́вит от высокоу́мия, суему́дрия, ло́жных па́губных уче́ний и да́рует нам му́дрость духо́вную, да раствори́т окамене́нная сердца́ на́ша слеза́ми умиле́ния и сокруше́ния о на́ших согреше́ниих, согре́ет их любо́вию к Нему́, на́шему Созда́телю, и к бли́жним на́шим. Испроси́ всем, во вся́кой нужде су́щим и к твоему́ заступле́нию прибега́ющим, вся́кий дар, коему́ждо благопотре́бен: больны́м — исцеле́ние, печа́льным — утеше́ние, бе́дствующим — по́мощь, оби́женным — защи́ту. Принеси́ ко Го́споду святу́ю моли́тву о всех нас, многогре́шных, я́ко да не по грехо́м на́шим возда́ст нам, ниже́ по беззако́ниим на́шим нака́жет нас, но отврати́т вся́кий гнев, пра́ведно дви́жимый на ны, и проба́вит ми́лость Свою́, вся́ких нужд, бед, напа́стей, скорбей и боле́зней нас избавля́я, и́миже весть судьба́ми да наста́вит нас на путь спасе́ния, пода́ст про́чее вре́мя живота́ на́шего в покая́нии и благоче́стии прейти́ и христиа́нскую кончи́ну, неболе́зненну, непосты́дну, ми́рну, и Небе́снаго Ца́рствия насле́дие получи́ти со все́ми святы́ми во ве́ки веко́в. Ами́нь.

2-я Молитва

О, уго́дниче Бо́жий, блаже́нне Макси́ме! Помоли́ся Го́споду Бо́гу о нас, рабе́х Бо́жиих (имена), к земли́ приве́рженных, да обрати́т Госпо́дь на́ша мы́сли и жела́ния к Небе́сным и да укрепи́т бу́дущих нетле́нных сокро́вищ жела́ти, да пода́ст нам си́лу к побежде́нию страсте́й, мы́слей и жела́ний грехо́вных, да плени́т наш ум в послуша́ние ве́ры, да изба́вит от высокоу́мия, суему́дрия и му́дрость духо́вную нам да́рует: та́же окамене́нная сердца́ на́ша слеза́ми умиле́ния о гресе́х сокруше́ния да раствори́т и да согре́ет я́ к на́шему Созда́телю любо́вию и братолю́бием ко бли́жним на́шим. Блаже́нне Макси́ме, принеси́ ко Го́споду моли́тву о нас, я́ко да не по грехо́м на́шим возда́ст нам, ниже́ по беззако́нием на́шим нака́жет нас, но да проба́вит ми́лость Свою́ на нас, от вся́ких нужд, бед, напа́стей, скорбе́й и боле́зней избавля́я, и и́миже весть судьба́ми да наста́вит нас на путь спасе́ния, и да сподо́бит нас христиа́нскую кончи́ну неболе́знену, непосты́дну и ми́рну прия́ти и Небе́снаго Ца́рствия насле́дие получи́ти со все́ми святы́ми во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Перевод: (имена)

Преподобному Мартирию Зеленецкому

Тропарь, глас 2

От ю́ности, Богоблаже́нне, Христа́ возлюби́в,/ оте́чество оста́вил еси́/ и, всех мирски́х мяте́жей уклони́вся,/ в ти́хое приста́нище пречестны́я оби́тели Богома́терни дости́гл еси́;/ отню́дуже уве́дев непрохо́дную пусты́ню,/ крестови́дною заре́ю пока́занную,/ жела́тельне ю́ обре́л еси́,/ и, в ней всели́вся,/ и́ночествующих собра́л еси́,/ и сих уче́ньми свои́ми, я́ко ле́ствицею восхо́дною на Не́бо,/ трудолю́бно тща́лся еси́ возводи́ти к Бо́гу,/ Ему́же моли́ся, Богому́дре Марти́рие,// дарова́ти душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Перевод: С юности, в Боге блаженствующий, Христа возлюбив, ты оставил Отечество и от всей мирской суеты удалившись, в тихом пристанище досточтимой обители Богоматери ты оказался, оттуда увидев непроходимую пустыню, крестовидной зарей указанную, нашел ее подходящей, и в ней поселившись, монашествующих собрал и их своим учением, как лестницей восходящей на Небо, в неустанном труде старался ты приводить к Богу, Ему же молись, Богомудрый Мартирий, даровать душам нашим великую милость.

Кондак, глас 8

Оте́чества, преподо́бне, и всего́ мирска́го мяте́жа уклони́тися возжеле́л еси́,/ и, в пусты́ню всели́вся,/ та́мо во блаже́ннем безмо́лвии жесто́кое житие́ показа́л еси́,/ и ча́да послуша́ния и смире́ния в нем возрасти́л еси́./ Сего́ ра́ди, дерзнове́ние стяжа́в ко Святе́й Тро́ице,/ е́же моли́тися, Богоблаже́нне, о нас, ча́дех свои́х, и́хже собра́л еси́,/ и о всех правове́рных, да зове́м ти:// ра́дуйся, о́тче Марти́рие, безмо́лвия пусты́ннаго люби́тель.

Перевод: Отечества, преподобный, и всей мирской суеты удалиться ты пожелал и в пустыне поселился, там, в блаженном безмолвии, трудную жизнь явил и детей послушания и смирения [монахов] в ней вырастил. Из-за того обрел дерзновение [смелость, решительное устремление] молиться Святой Троице о нас, детях своих, которых ты собрал, и обо всех верующих, призываем тебя: радуйся, отец Мартирий, безмолвия пустынного любитель.

Молитва

О, па́стырю до́брый, наста́вниче наш, преподо́бне о́тче Марти́рие! Услы́ши е́же к тебе́ ны́не приноси́мое моле́ние на́ше. Ве́мы бо, я́ко ду́хом с на́ми пребыва́еши. Ты у́бо, преподо́бне, я́ко име́я дерзнове́ние ко Влады́це, Иису́су Христу́, Бо́гу на́шему, и ко Пречестне́й Богома́тери, бу́ди хода́тай и моли́твенник те́плый о оби́тели сей, ю́же возгради́л еси́, и о нас, недосто́йных рабе́х, живу́щих в ней, ея́же ты просвети́тель сый и нача́льник, богосо́бранному твоему́ бра́тству помо́щник и засту́пник, я́ко да твои́м предста́тельством и моли́твами невреди́мы на ме́сте сем пребу́дем; от бесо́в же и злых челове́к ненаве́тованны и от всех бед и напа́стей свобо́дни сохрани́мся. Всем же отвсю́ду приходя́щим во святу́ю оби́тель твою́ и моля́щимся тебе́ с ве́рою и покланя́ющимся ра́це моще́й твои́х, о е́же изба́витися от вся́кия ско́рби, боле́зни и напа́сти, ми́лостивне поспеши́, дарова́ти же правосла́вным мир, тишину́, благоде́нствие и изоби́лие плодо́в земны́х; и о всех нас те́плый предста́тель ко Го́споду и помо́щник душа́м на́шим бу́ди, е́же отпусти́тися согреше́ниям на́шим и моли́твами твои́ми, свя́те, изба́витися нам ве́чнаго муче́ния и сподо́битися ца́рствия со все́ми святы́ми, да сла́ву, благодаре́ние и поклоне́ние возсыла́ем еди́ному Бо́гу, в Тро́ице сла́вимому, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Мученику Стефану Урошу III, Дечанскому, царю Сербскому

Тропарь, глас 4

В терпе́нии добрострада́льных по́двиг твои́х/ многообра́зныя ра́ны претерпе́л еси́,/ и по кончи́не свое́й/ вене́ц от Бо́га с му́ченическими ли́ки восприе́млеши,/ и в земли́ кро́тких досто́йно водворя́ешися, блаже́нне,/ о нас Христа́ Бо́га моли́// дарова́ти душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Ин тропарь, глас 4

Ца́рство, е́же на земли́ до́бре окормля́я, страда́льче,/ и, багряни́цу нося́, смире́нно стяжа́л еси́ мудрова́ние,/ ни́щих посеща́я и сим хлеб раздробля́я,/ тем Пребоже́ственная Тро́ица// Ца́рствия ку́пно и му́ченичества венце́м увязе́ тя.

Кондак, глас 3

В царе́х благоче́стно пожи́в/ и страда́ния путь проше́д, веледу́шне,/ и страда́льцем равноче́стен вене́чник яви́лся еси́,/ и це́рковь твоя́ прославля́ет тя сла́вно,/ святы́ми благоуха́нными мощми́ твои́ми освяща́ема,/ те́мже почита́ем и та́йно вопие́м ти:// от бед изба́ви нас моли́твами твои́ми, свя́те.

Ин кондак, глас 4

Друга́го Константи́на стяжа́ тя Це́рковь благоче́стием, блаже́нне,/ и кро́тостию, пра́вдою и ми́лостынями,/ но и великому́ченика и страда́льца и́стинна./ Те́мже и, тобо́ю кра́сящися, вопие́т:// Стефа́н мне похвала́ и утвержде́ние.