Евангелие дня 20 августа вторник

То, что обещано было прежде Петру (Мф. 16:19), теперь обещается всем Апостолам. Апостолы же передали эту власть вязать и решить грехи своим преемникам — пастырям Церкви, ими поставленным для продолжения их дела на земле.

¹⁹Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного,

Но и во всяком другом случае, когда Апостолы Христовы соединяются в единодушной молитве по поводу какой бы то ни было нужды, Господь обещает исполнить их желание, ибо «где двое или трое собираются во Имя Мое, там Я посреди них».

²⁰ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.

²¹Тогда Петр приступил к Нему и сказал: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз?

Наставление Господа о прощении согрешившего и покаявшегося брата вызвало вопрос Петра, сколько раз прощать брату. Вопрос этот объясняется тем, что, по учению иудейских книжников, прощать можно только три раза. Желая превзойти ветхозаветную праведность и думая показаться великодушным, Петр спрашивает, достаточно ли будет прощать до семи раз.

²²Иисус говорит ему: не говорю тебе: до семи раз, но до седмижды семидесяти раз.

На это Христос ответил, что прощать нужно до семижды семидесяти раз, то есть прощать нужно всегда, неограниченное число раз.

глава 19

¹Когда Иисус окончил слова сии, то вышел из Галилеи и пришел в пределы Иудейские, Заиорданскою стороною.

²За Ним последовало много людей, и Он исцелил их там.

___

¹³Тогда приведены были к Нему дети, чтобы Он возложил на них руки и помолился; ученики же возбраняли им.

¹⁴Но Иисус сказал: пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное.

Из трех Евангелистов, сообщающих об этом событии, подробнее всех повествует св. Марк, который говорит, что Господь «вознегодовал» на учеников Своих за то, что они не допускали к Нему детей. Столь велика, следовательно, была любовь Господа к детям, если Он, с величайшей кротостью и терпением переносивший людские неправды, вознегодовал на учеников Своих. Любовь Свою к детям Господь объясняет указанием на достоинства их, и эти достоинства ставит примером для подражания всем, желающим войти в Царствие Небесное, говоря, что «кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него», то есть Царствие Божие надо принять в свое сердце с таким же чистым, невинным и непорочным расположением духа, каково оно бывает у малых, еще нравственно не испорченных детей. «Не препятствуйте детям приходить ко Мне, ибо таковых есть Царствие Небесное» — отсюда вывод, что великий грех совершают те родители и воспитатели, которые не приводят детей ко Христу, научая их вере христианской, и еще больший грех тяготеет на тех из них, которые намеренно отклоняют детей от пути веры.

¹⁵И, возложив на них руки, пошел оттуда.

1Кор.12:12-26

₁₂Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, — так и Христос.

₁₃Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом.

₁₄Тело же не из одного члена, но из многих.

₁₅Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу?

₁₆И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу?

₁₇Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние?

₁₈Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно.

₁₉А если бы все были один член, то где было бы тело?

₂₀Но теперь членов много, а тело одно.

₂₁Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны.

₂₂Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее,

₂₃и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения;

₂₄и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение,

₂₅дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге.

₂₆Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены.

Аверкий (Таушев) архиепископ

¹²Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, — так и Христос.

Святой Златоуст говорит: «Утешив коринфян тем, что всякое дарование есть дар благодати, что все подается одним и тем же Духом и подается на пользу, что Дух открывается и в меньших дарованиях, и вместе заградив их уста тем убеждением, что должно покоряться власти Духа, Апостол утешает (и вразумляет) их еще иным общеизвестным сравнением, сравнением с телом, которым (сравнением) старается доказать, что никто из христиан не унижен пред другими (хотя получил неодинаковый дар). Человека малодушного и получившего меньше других ничто так не утешает и не располагает оставить скорбь, как убеждение, что он не унижен пред другими. Посему Апостол и доказывает это: якоже бо, говорит, тело едино есть и уды имать многи. Видишь ли глубокую его мудрость? Он доказывает, что одно и то же есть единое и многое. Раскрывая еще более этот предмет, присовокупляет: вси же уди единаго тела, мнози суще, едино суть тело. Не сказал: многие члены принадлежат единому телу, но: самое единое тело есть многое, и многие члены его суть единое. Если же многое есть единое и единое – многое, то где различие, где преимущество, где унижение? Вси же, говорит, едино суть: не просто едино, но, будучи рассматриваемы собственно в отношении к составу тела, все они суть едино; а когда они рассматриваются порознь, тогда есть различие и притом различие во всех их. Ни один из них не может сам по себе составить тела, и каждый одинаково недостаточен к тому, чтобы составить тело, а необходимо для этого их соединение, ибо когда многие сделаются единым, тогда и составляется одно тело. Выражая это, он и говорит: вси же уди единаго тела, мнози суще, едино суть тело. Не сказал: высшие и низшие, но: мнози суще, что относится ко всем вообще. Как же они могут быть едино? – Когда, оставив различие их как членов, будешь рассматривать их по отношению к телу. Ибо что глаз, то же и нога, в том отношении, что они суть члены и составляют тело; в этом между ними нет никакого различия. Не можешь сказать, что один какой-нибудь член составляет тело сам по себе, а другой нет; в этом отношении они все равны, и все суть одно тело» (святой Златоуст). «Сказав и ясно доказав это по общему всех здравому смыслу, Апостол присовокупляет: тако и Христос. Надлежало бы сказать: так и Церковь, ибо это следовало из предыдущего; но он не сказал так, а вместо Церкви наименовал Христа, употребив выражение более возвышенное и более пристыдив слушателя. Смысл его слов следующий: так и тело Христово, которое есть Церковь. Как тело и глава составляют одного человека, так и Церковь и Христос, говорит, едино суть; посему и именует вместо Церкви Христа, разумея здесь тело Его. Как наше тело есть нечто единое, хотя состоит из многих членов, так и в Церкви все мы составляем нечто единое, ибо хотя она состоит из многих членов, но эти многие суть одно тело» (святой Златоуст). «Таким образом, успокоив и ободрив общеизвестным примером того, кто считал себя униженным, Апостол оставляет обыкновенные предметы и переходит к другому предмету – духовному, который мог доставить еще больше утешения и ясно показать равенство чести (у членов Церкви). К какому же?» (святой Златоуст).

¹³Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом.

«Смысл слов его следующий: один Дух составил из нас одно тело и возродил нас, ибо не иным Духом крещен один, а иным другой. И не только крестивший нас Дух есть един, но и то, во что Он крестил, то есть для чего крестил, есть едино; ибо мы крестились не для того, чтобы составлять различные тела, но чтобы все мы в точности составляли одно тело, то есть крестились для того, чтобы всем нам быть одним телом. Таким образом, и составивший нас един, и то, во что Он составил нас, – едино. И не сказал Апостол: дабы мы принадлежали одному телу, но чтобы были едино тело: мы вси во едино тело крестихомся. Хорошо также сказал: мы вси, включив и себя самого. И я, – говорит Апостол, – не имею пред тобою никакого преимущества в этом отношении; и ты – тело так, как я, и я так, как ты, и все мы имеем одну и ту же Главу и родились одинаковым рождением, потому и составляем одно и то же тело. – Аще Иудеи. Но что я указываю на иудеев? И язычников, которые были так далеки от нас, Бог привел в состав единого тела. Аще Иудеи, аще Еллини, или раби, или свободни. Если же мы, бывшие прежде столь далекими друг от друга, соединились и стали едино, то тем более после соединения нам не следует скорбеть и унывать, ибо уже нет места различию. Если Он удостоил одного и того же и язычников, и иудеев, и рабов, и свободных, то, удостоив, станет ли разделять нас, тогда как самое сообщение дарований служит к совершеннейшему единению?» (святой Златоуст). И вси единем Духом напоихомся. Это напоение отлично от возрождения в крещении. Там получается бытие духовное; здесь духовное существо напояется Духом. Когда это? – В таинстве миропомазания, – при Апостолах чрез возложение рук. В сем таинстве подаются дары Святого Духа, что и есть напоение Духом. Экумений пишет: «Чрез единого Духа имеем мы благодать дарований духовных». Феофилакт сказал было, что это напоение совершается в причащении, но потом прибавил: «Но истиннее здесь разуметь наитие на нас Святого Духа, которого сподобляемся мы после крещения и прежде причащения Святых Таин». Очевидно, он разумеет святое миропомазание. Такова мысль и святого Златоуста, от которого они оба заимствовали свое толкование. И он, помянув сначала о Святых Тайнах, потом прибавляет: «Впрочем, мне кажется, что он говорит здесь о том наитии Духа, которое совершается над нами при крещении (по крещении) еще прежде таинства причащения. Напоихомся, сказал он потому, что это переносное выражение весьма прилично настоящему предмету, как будто бы он говорил о растениях и саде, что все дерева орошаются одним и тем же источником, одною и тою же водою. Так точно и мы, говорит, напояемся одним и тем же Духом, сподобляемся одной и той же благодати. Итак, если единый Дух составил нас и в едино тело, соединил всех нас, ибо это означают слова: во едино тело крестихомся; если затем он одно и то же орошение сообщил всем нам, ибо это означают слова: единем Духом напоихомся, и столь далеких между собою соединил вместе, и если многие только тогда составляют тело, когда становятся едино, то о каком твердишь ты различии? Если же скажешь, что членов много и они различны, то знай, что это-то самое и удивительно, и составляет особенность тела, что в нем многое и различное составляет одно; а если бы не было множества, то не было бы так удивительно и чудно, что тело одно, или лучше, тогда не было бы и тела».

¹⁴Тело же не из одного члена, но из многих.

«Тело есть не простое нечто, но сложное, из многих частей» (Феодорит). Посему разнообразие тут необходимо. Но при всем разнообразии должно быть единство, иначе не составится тело; единство в том, что всякий член делает все только для всего тела, забывая о себе, и за это все получает от всего тела. Условия жизни тела многи; их исполняют разные члены, и потому что исполняют, тело живет, живое же тело и их живит. Вот зачем тело не один имеет член, а много!

¹⁵Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу?

Мысль Апостола та, что уже когда составилось тело, то хочет-не хочет всякий член бывает тем, чем есть. Потому ему предлежит не рваться вон из тела, потому что он меньший член, а держать свое место и свое значение. Святой Златоуст говорит: «Если бы то, что один меньше, а другой больше, препятствовало входить в состав тела, то не стало бы и всего тела. Посему не говори: я не от тела, потому что я меньше других; нога занимает низшее место, но и она в составе тела. Быть или не быть в составе тела зависит не от положения в том или другом месте, – это производит только различие в месте, – но от соединения или несоединения; быть или не быть от тела зависит от соединения с ним или несоединения. И заметь мудрость Павла, с какою он представляет наши члены произносящими эти слова. Как выше он говорил: сие преобразих на себе и Аполлоса (1 Кор. 4:6), так и здесь, дабы сделать речь свою еще более кроткою и удобоприемлемою, представляет говорящими самые члены, дабы читатели, слыша ответ себе от самой природы, обличаясь самим опытом и общим здравым смыслом, не могли более противоречить. Хотя бы, говорит, и вы говорили то же самое и сколько бы ни возражали, вы не можете быть вне тела, ибо как закон природы, так и еще более сила благодати все соблюдает и сохраняет.

¹⁶И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу?

И смотри, как он избегает излишества: говорит не о всех членах, а только о двух, и притом крайних, о самом высшем – глазе, и о самом низшем – ногах. Кроме того представляет ногу говорящею не с глазом, но с рукою, которая немного выше ее, а ухо с глазом. Как мы обыкновенно завидуем не тем, которые слишком превосходят нас, а тем, которые не много выше нас, так и он делает свое сравнение». Феодорит наводит при сем: «Приявших меньшие дары снова убеждает Апостол не огорчаться, но любить дарованное. Ибо, если исполняешь ты должность не руки, а ноги, и проходишь служение не глаза, но слуха, надлежит тебе знать, что и это необходимо телу».

¹⁷Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние?

Это желание тянуться в высшие члены ведет к упразднению низших, а это к расстройству тела и общей пагубе. Если бы удовлетворять подобное желание, то всех надлежало бы производить (например) в глаза или слух, благороднейшие члены; и все тело стало бы глаз или слух. А это на что похоже? «Если все тело станет иметь один лишь член, хотя бы и самый достаточный, то оно без сомнения будет ни к чему негодно, как лишенное прочих членов» (Феодорит). «Так как он указал на различие членов, упомянул о ногах, руках, глазах и ушах, и тем подал мысль о низшем и высшем достоинстве, то смотри, как опять утешает и показывает, что это полезно, что от того преимущественно и бывает тело телом, что члены у него многие и различные. Если бы они все были одно, то и не составили бы тела, посему он и говорит ниже: аще ли быша вси един уд, где тело? А здесь выражает нечто еще гораздо большее, именно, что в таком случае не только не было бы тела, но не было бы и прочих членов» (святой Златоуст).

¹⁸Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно.

Вот что выходило бы по вашему желанию не тем быть, чем есть, а чем-либо повыше! А Бог судил иначе: положил быть многим членам и каждому члену свое определил место; от этого и тело живет, и каждому члену хорошо. Итак, «возлюби всякий дарованное; ибо, если Бог разделил частям тела действующие силы, то не остающийся в положенных пределах, прямо идет вопреки Положившему сии пределы» (Феодорит). А это не совсем безопасно. «Если Бог так изволил, то не спрашивай, почему так и почему не так. Хотя бы мы могли представить тысячи причин, мы ничем не можем столько же сильно доказать, что это хорошо, сколько словами: как восхотел высочайший Художник, так и сделалось, ибо Он хочет так, как полезно. Если же не должно быть слишком пытливым касательно членов в нашем теле, то тем более в Церкви. Хорошо сказал Апостол: коегождо, выразив пользу всех их. Ты не можешь сказать, что такой-то член устроил Господь, а такой-то нет, но каждый поставлен так по Его воле; и ноге полезно быть на том именно месте, а не одной только голове (на своем); и если бы какой-нибудь член, переменив положение, оставил свое место и перешел на другое, то хотя повидимому занял бы лучшее место, но погубил бы и расстроил все; он потерял бы свое место и не достигнул бы чужого» (святой Златоуст).

¹⁹А если бы все были один член, то где было бы тело?

«Из чего те заключали о неравенстве чести, то есть что между ними было великое различие, из того самого он доказывает, что они имеют равную честь. Смысл этих слов следующий: если бы не было между вами великого различия, то вы не были бы телом; не будучи телом, вы не были бы едино; а не будучи едино, вы не имели бы равной чести. Обратно: если бы вы все имели равную честь (без отношения к телу), то не были бы телом; не будучи телом, вы не были бы едино; а не будучи едино, как вы имели бы равную честь?

²⁰Но теперь членов много, а тело одно.

Теперь же, так как вы имеете не одно дарование, то и составляете тело; и, будучи телом, вы все составляете едино и ничем не различаетесь друг от друга в том отношении, что составляете тело. Следовательно, это именно различие и производит равенство чести. Представляя себе это, оставим и мы всякую зависть; не будем ни завидовать тем, которые имеют больше дарований, ни презирать тех, которые имеют меньше. Так угодно было Богу; не будем же роптать. Если же ты еще смущаешься, то подумай, что другой часто не в состоянии исполнить твоего дела, и потому, хотя ты меньше его, но в этом отношении превосходишь его; а он хотя и больше тебя, но в этом отношении меньше, и, таким образом, вы равны. И в теле члены, повидимому маловажные, совершают не маловажные действия, но часто причиняют погибель и важным, если будут отделены от них. Отними один палец, и увидишь, что и прочие будут менее деятельны и не так будут исполнять свое назначение» (святой Златоуст).

²¹Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны.

«Обличив зависть низших и уничтожив скорбь их, которую они могли иметь от того, что другие удостоились больших дарований, Апостол смиряет теперь гордость тех, которые получили больше. Он делал это и прежде, когда беседовал с первыми, именно когда внушал, что дарование есть дар, а не заслуга; но теперь делает то же с большею силою, продолжая то же сравнение. От тела и его единства он приходит к сравнению между собою самих членов, что особенно нужно было знать коринфянам, ибо не столько могло утешить их то, что все они составляют одно тело, сколько убеждение в том, что и при тех дарах, которые получены ими, они нисколько не унижены. И меньшее дарование также необходимо. Как без великого был бы большой недостаток, так и без малого нарушилась бы полнота Церкви. Не сказал: не речет, но: не может рещи; то есть хотя бы оно и захотело, хотя бы и сказало, однако это невозможно по самому существу дела. Берет он два крайние члена и на них останавливает речь свою, именно приводит в пример, во-первых, руку и глаз, а во-вторых, голову и ногу. В самом деле, что маловажнее ноги, или что почтеннее и необходимее головы? Голова собственно и составляет человека. Однако и она сама по себе недостаточна и не может одна совершать всего, иначе нам напрасно даны ноги» (святой Златоуст).

²²Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее,

«Некоторые думают, что Павел называет здесь членами слабейшими и нужнейшими, менее благородными и пользующимися большим попечением глаза и ноги, именно под первым – глаза, так как они хотя слабее силою, но превосходнее по употреблению, а под вторыми – ноги, о которых между тем прилагается много попечения. Подлинно, если рассмотреть внимательно, то увидим, что эти члены (мнящиеся не так красивыми) и по природе своей почтенны и необходимы, на что намекает и сам Апостол, произнося свое суждение о них не на основании нашего внимания и большего о них попечения, но на основании самого существа вещей; ибо, называя их слабыми и менее благородными, он говорит: мнящиися быти; а называя их необходимыми, не прибавляет: мнящиися, но произносит собственное суждение и говорит, что они нужнейши суть.

²³и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения;

Хорошо сказал он: мнящиися и: ихже мним, выражая, что такое положение основывается не на существе вещей, а на мнении людей. У нас нет ничего бесчестного, потому что все это дело Божие. Бог устроил так, что одни члены от природы ни в чем не имеют нужды, а другим должны мы доставлять то, чего не дано им от природы; и однако они от того не бесчестнвы, подобно как животные, по природе своей, большею частию ни в чем не имеют нужды, ни в одежде, ни в обуви, ни в крове, и однако же наше тело не бесчестнее их тела потому, что имеет нужду во всем этом.

²⁴и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение,

Далее, дабы не было преувеличения с другой стороны, он говорит: а благообразнии наши не требе имут. Дабы кто не сказал: как, неужели члены благородные нужно оставлять в пренебрежении, а о менее благородных заботиться? – он говорит: мы делаем это не из пренебрежения к ним, но потому, что они не имеют в том нужды» (святой Златоуст). Но Бог раствори тело, худейшему большу дав честь, – да не будет распри в телеси, но да тожде в себе пекутся уди (равно один о другом). Растворил – как вино с водою растворяют. Берется во внимание мнимая худость и попечение. Чего недостает в мнимой добротности, то восполняется большим попечением, а где мнится более добротности, там соразмерно умаляется и попечение. И вышли все ровны. Святой Златоуст говорит: «Если Бог растворил тело, то не оставил возможности различать в нем менее благородное, ибо растворенное делается единым, так что уже не видно, чем оно было прежде; иначе о нем нельзя было бы сказать, что оно растворено. И смотри, как он везде только слегка упоминает о недостатках, выражаясь: худейшему (υστερουντι – умаленному в чем-либо). Не сказал: бесчестному или постыдному, но худейшему (чего-нибудь против другого неимущему). Худейшему, говорит, дав большую честь, показывая, что Бог с пользою и даровал меньше, и почтил больше. Да не будет распри в телеси. Подлинно, было бы великое неравенство, если бы одни члены и от природы и от нас пользовались большим попечением, а другие не имели бы этого ни с той, ни с другой стороны; тогда они распались бы, не имея возможности сохранить союз между собою, а если бы одни отпали, то и прочие потерпели бы вред. Видишь ли, как он доказал, что менее совершенным членам необходимо было дать более чести (то есть попечения). Если бы было не так, то погибли бы все вообще. Но, может быть, кто скажет: о теле точно можно сказать, что менее совершенные члены получили более чести, но как это можно видеть между людьми? – Между людьми еще более можно видеть это. Так, пришедшие в одиннадцатый час первые получили награду; для заблудшей овцы пастырь оставил девяносто девять других, пошел за нею и, нашедши, нес, а не гнал ее; блудный удостоился большего попечения, нежели ведший себя честно; разбойник был увенчан и прославлен прежде Апостолов. Итак, зная это, высшие не притесняйте низших, дабы прежде них вам самим не потерпеть вреда, ибо если они отделятся, то разрушится и все тело.

²⁵дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге.

Апостол требует не того только, чтобы мы не отделялись друг от друга, но чтобы самым тесным образом были соединены между собою. Ибо сказав: да не будет распри в телеси, он не удовольствовался этим, но прибавил: да тожде в себе пекутся уди. Бог устроил так не только для того, чтобы члены не отделялись друг от друга, но и для того, чтобы между ними была великая любовь и согласие. Ибо если каждый должен заботиться о спасении ближнего, то не говори мне о высших и низших; здесь нет высшего и низшего. Не говори же, что такой-то член не важен, но помни, что он член того же тела, которое содержит в себе все. Посему Апостол и требует одинакового о всех попечения» (святой Златоуст).

²⁶Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены.

«Для того, говорит, Бог установил взаимное попечение друг о друге, устроив единство в таком разнообразии, чтобы и все случающееся было общим для всех. Если от попечения о ближнем зависит спасение всех, то необходимо и слава, и скорбь делаются общими для всех. Таким образом, Апостол предлагает здесь три заповеди: не разделяться, но быть в тесном единении, иметь равное попечение друг о друге, считать все случающееся общим. Во всем случающемся, как приятном, так и неприятном, члены взаимно сочувствуют один другому. Когда, например, в пяту вонзится терн, то все тело чувствует боль и тревожится, спина сгибается, чрево и бедра сжимаются, руки, как оруженосцы и слуги, простираются вперед и вынимают занозу, голова наклоняется и глаза наблюдают с великим тщанием. Опять: когда болят глаза, тогда и все члены страждут, все впадают в бездействие, ноги не ходят, руки не действуют, чрево не принимает обычной пищи, хотя болезнь в глазах. Помня сие, будем все мы подражать взаимной любви телесных членов и не поступать противно тому. Увенчивается голова – и весь человек прославляется. Так бывает и в Церкви: когда отличаются некоторые, тогда все общество приобретает добрую славу. Отличается ли кто даром красноречия, тогда и враги хвалят не его только, но и всю Церковь. Не говорят: такой-то достоин удивления, но что? – Христиане имеют учителя, достойного удивления, и это сокровище делают общим. Так язычники соединяют, а ты разделяешь, враждуешь против собственного тела и восстаешь против собственных членов? – Разве не знаешь, что чрез это низвергается все? Царство, говорит Господь, раздельшееся на ся… не станет (Мф. 12:25)» (святой Златоуст).

Святителю Митрофану, епископу Воронежскому

Тропарь, глас 4

Пра́вило ве́ры и о́браз кро́тости,/ сло́вом и житие́м, па́стве твое́й, о́тче смиренному́дре Митрофа́не, был еси́./ Те́мже и во све́тлостех святы́х,/ со́лнца светле́йше возсия́л еси́,/ венце́м нетле́ния и сла́вы украша́емь,/ моли́ Христа́ Бо́га,// стране́ на́шей и гра́ду твоему́ в ми́ре спасти́ся.

Перевод: Правилом веры и образом кротости своим словом и жизнью для паствы твоей, отче смиренномудрый Митрофан, ты был. Потому и в сиянии святости ярче солнца воссиял ты, украшенный венцом нетления и славы, моли Христа Бога о спасении в мире страны нашей и города твоего.

Кондак, глас 8

Воздержа́нием те́ло ду́ху порабо́тив,/ ду́шу же равноа́нгельну сотвори́в,/ святи́тельскою оде́ялся еси́ оде́ждою, я́ко вене́ц свяще́нства,/ и ны́не, всех Влады́це предстоя́,// моли́, всеблаже́нне Митрофа́не, умири́ти и спасти́ ду́ши на́ша.

Перевод: Воздержанием тело духу поработив, жизнь же свою сделал непорочной, как у ангелов, во святительское оделся облачение, как венец священства, и сейчас, всех Владыке предстоя, моли всеблаженный Митрофан, умиротворить и спасти души наши.

Молитва

О, святи́телю о́тче Митрофа́не, се мы гре́шнии, нетле́нием честны́х моще́й твои́х и мно́гими благодея́ньми, чуде́сно соде́янными и содева́емыми тобо́ю, уве́рившеся, испове́дуем, я́ко и́маши ве́лию благода́ть у Го́спода Бо́га на́шего, и всесмире́нно ко твоему́ благосе́рдию припа́дающе, тебе́ мо́лимся си́це: моли́ о нас Христа́ Бо́га на́шего, да низпосле́т всем чту́щим святу́ю па́мять твою́ и усе́рдно к тебе́ прибега́ющим бога́тыя ми́лости Своя́; да утверди́т во святе́й Свое́й Правосла́вной Це́ркви живы́й дух пра́выя ве́ры и благоче́стия, дух ве́дения и любве́, дух ми́ра и ра́дости о Ду́се Свя́те, да вся ча́да ея́, чи́ста су́ща от мирски́х искуше́ний и плотски́х по́хотей и зла́го де́йствия злых духо́в, ду́хом и и́стиною покланя́ются Ему́, и усе́рдно о соблюде́нии за́поведей Его́ ко спасе́нию душ свои́х да потща́тся. Па́стырем ея́ да даст Госпо́дь святу́ю ре́вность попече́ния о спасе́нии люде́й, во е́же неве́рующия просвети́ти, неве́дущия наста́вити, сомня́щияся вразуми́ти, отпа́дшия от Правосла́вныя Це́ркве к ней возврати́ти, ве́рующия в ве́ре соблюсти́, гре́шныя на покая́ние подви́гнути, ка́ющияся уте́шити и во исправле́нии жи́зни утверди́ти, и та́ко вся лю́ди ко угото́ванному ве́чному Ца́рству святы́х Его́ привести́. Умоли́ Го́спода, уго́дниче Христо́в: ве́рных рабо́в Его́, в ско́рби и печа́ли день и нощь вопию́щих к Нему́, многоболе́зненный вопль да услы́шит и да изведе́т от поги́бели живо́т наш. Всем же в держа́ве лю́дем да да́рует благи́й Бог наш мир, тишину́, безмяте́жие и изоби́лие плодо́в земны́х, па́че же ко исполне́нию за́поведей Его́ тща́ние неле́ностное; и да изба́вит ца́рствующия гра́ды, град сей и вся ины́я гра́ды и ве́си, от гла́да, тру́са, пото́па, огня́, меча́, наше́ствия иноплеме́нных, междоусо́бныя бра́ни, смертоно́сныя я́звы и от вся́каго зла. Ей, святи́телю Бо́жий, да устро́иши моли́твами твои́ми вся блага́я душа́м и телесе́м на́шим; да и мы просла́вим в душа́х и телесе́х на́ших Го́спода и Бо́га на́шего, Иису́са Христа́, Ему́же со Отце́м и Святы́м Ду́хом сла́ва и держа́ва во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Преподобномученику Дометию Персиянину

Тропарь, глас 4

По́стнически предподвиза́вся на горе́,/ у́мная враго́в ополче́ния/ всеору́жием Креста́ погуби́л еси́, всеблаже́нне./ Па́ки же ко страда́льчеству му́жески обле́клся еси́,/ уби́в Копрони́ма мече́м ве́ры,/ и обои́х ра́ди венча́лся еси́ от Бо́га,// преподобному́чениче Домети́е приснопа́мятне.

Кондак, глас 6

Я́ко преоби́дев тле́нная и до́лу влеку́щая мудрова́ния,/ преподобному́чениче Домети́е,/ вели́к наста́вник мона́хом показа́лся еси́,/ не устраши́вся я́рости царя́, не хотя́ща чти́ти Христа́, и́стиннаго Бо́га./ Сего́ ра́ди и сконча́лся еси́, воспева́я песнь:// Бог есть со мно́ю, и никто́же на мя.

Преподобному Антонию Оптинскому

Тропарь, глас 1

Украси́лся еси́, о́тче Анто́ние, смире́нием,/ благода́тию же о́чи душе́внеи просвети́л еси́,/ разсужде́ние, я́ко верх доброде́тели, стяжа́л еси́/ и послуша́нием Бо́гу угоди́л еси́,/ сего́ ра́ди со умиле́нием зове́м ти:/ сла́ва Да́вшему ти кре́пость,/ сла́ва Просла́вльшему тя,// сла́ва Подаю́щему тобо́ю нам исцеле́ния.

Перевод: Украсился, отец Антоний, смирением, любовью же очи душевные просветил, рассуждения, как вершины добродетелей, достиг и послушанием Богу угодил, поэтому с сокрушением взываем к тебе: слава Давшему тебе стойкость, слава Прославившему тебя, слава Подающему через тебя нам исцеления.

Кондак, глас 7

Преподо́бне о́тче Анто́ние,/ се́рдцем младе́нствуя, Бо́гу пел еси́,/ ра́зумом ста́рец быв,/ ю́ныя наставля́л еси́,/ ду́хом высо́к,/ пред отцы́ и бра́тиею себе́ ума́лил еси́,/ ве́рный же в ма́лом,/ ны́не вели́к в Ца́рстве Бо́жием нарече́н еси́,// я́ко ты еси́ вои́стинну О́птины похвало́.

Перевод: Преподобный отец Антоний, в сердце, как дитя, Бога славил, умом же будучи старец юных наставлял, духом возвышенный, перед отцами и братией себя принижал, верный в малом, ныне великим в Царстве Божьем назван, потому что ты истинно слава Оптиной.

Преподобному Пимену Многоболезненному, Печерскому, в Ближних пещерах

Тропарь, глас 5

Богоно́снаго Анто́ния смиренному́дрием подража́я,/ терпе́нием И́ову подо́бяся,/ не исцеле́ния от боле́зни, но па́че протяже́ния тоя́/ жела́л еси́ себе́, терпеливоду́шне Пи́мене,/ да не ка́ко, здрав быв/ и от ме́ста сего́ роди́тельми исто́ржен,/ сожи́тия преподо́бных и чи́на их лиши́шися,/ тем па́че наде́жды от сами́х А́нгел постриже́н был еси́,/ с ни́миже моли́ Христа́ Бо́га// спасти́ся душа́м на́шим.

Перевод: Богоносному Антонию смиренномудрием подражая, терпением уподобляясь Иову, не излечения болезни, но продолжения ее ты желал себе, твердый духом Пимен, чтобы не оказаться здоровым, но от места этого удаленным родителями и лишенным жизни рядом с преподобными и их чина, потому сверх надежды самими Ангелами был пострижен, с ними же моли Христа Бога о спасении душ наших.

Кондак, глас 6

Долговре́менную боле́знь благода́рне претерпе́вшаго,/ прииди́те, соше́дшеся, восхва́лим Пи́мена многотерпели́ваго,/ и́же бо иногда́ за смрад в боле́зни бе гнуша́емь,/ сей ны́не благоуха́ние испуща́ет/ с ве́рою к ра́це моще́й его́ приходя́щим/ и прого́нит злосмра́дие страсте́й от вопию́щих:// прииди́, Пи́мене, к нам, и ничто́же успе́ет враг на ны.

Перевод: Долговременную болезнь благодарно претерпевшего, придите, собравшись, прославим Пимена многотерпеливого, тот, кого когда-то чуждались из-за смрада болезни, сейчас источает благоухание с верой к раке с его мощами приходящим и изгоняет зловоние страстей от взывающих: «Приди, Пимен, к нам, и враг не одолеет нас».

Преподобному Меркурию Печерскому, епископу Смоленскому, в Ближних пещерах

Тропарь, глас 8

Посто́м ду́шу твою́ просвети́л еси́,/ моли́твами непреста́нными се́рдце твое́ сосу́д Ду́ха Свята́го соде́лал еси́,/ преподо́бне о́тче наш Мерку́рие;/ те́мже вся вра́жия ополче́ния кре́пко посрами́л еси́/ и, я́ко победоно́сец и́стинный,/ воздая́ние получи́л еси́ от Христа́ Бо́га.// Тому́ помоли́ся о душа́х на́ших.

Перевод: Постом душу свою просветил ты, молитвами непрестанными сердце твое сосудом Духа Святого сделал ты, преподобный отче наш Меркурий, потому все вражеские войска ты мужественно победил и, как истинный победоносец, получил вознаграждение от Христа Бога. Ему помолись о душах наших.

Кондак, глас 8

Любо́вию ко Христу́ уязви́в твою́ ду́шу,/ преподо́бне о́тче наш Мерку́рие,/ в пеще́рнем мра́це свет спасе́ния обре́л еси́/ и, я́ко ча́до избра́нное вели́ких отце́в Пече́рских Анто́ния и Феодо́сия,/ вку́пе с ни́ми оби́тель ра́йскую насле́довал еси́,/ отону́дуже призира́й ны́не на оби́тель земну́ю,// в не́йже подвиза́лся еси́,/ и моли́ся о чту́щих па́мять твою́.

Перевод: Любовью ко Христу воспламенив свою душу, преподобный отче наш Меркурий, во мраке пещеры обрел ты свет спасения и, как избранное чадо великих отцов Печерских Антония и Феодосия, вместе с ними обитель райскую наследовал ты, оттуда милостиво смотри сейчас на обитель земную, в которой ты подвизался, и молись о почитающих память твою.

Священномученику Александру Хотовицкому

Тропарь, глас 4

Кро́тость и смире́ние стяжа́вый,/ любо́вь Христо́ву па́стве свое́й показа́л еси́/ в годи́ну о́гненных искуше́ний Це́ркве Росси́йския/ и, я́ко па́стырь до́брый,/ ду́шу свою́ за ню́ положи́л еси́./ Моли́ся о нас, священному́чениче Алекса́ндре,// просвети́ти ду́ши на́ша.

Перевод: Приобретя кротость и смирение, ты показал пастве своей любовь Христову во время огненных искушений Церкви Российской и, как добрый пастырь, жизнь свою за нее отдал ты. Молись о нас, священномученик Александр, чтобы просветить души наши.

Кондак, глас 2

Труды́ и боле́зни на ра́мо свое́ взял еси́/ и, ра́дуяся, путе́м те́сным ше́ствовал еси́,/ страда́ньми за Христа́ Небе́снаго Ца́рства дости́гл еси́,/ моли́ о нас Бо́га Спа́са, священному́чениче Алекса́ндре,// обрести́ нам ми́лость в день су́дный.

Перевод: Труды и болезни на плечи свои взял ты и, радуясь, путем тесным ты шел, мучениями за Христа Царства Небесного достиг ты, моли о нас Бога Спасителя, священномученик Александр, обрести нам милость в судный день.

Во вторник, св. Иоанну Предтече

Тропарь, глас 2

Па́мять пра́веднаго с похвала́ми,/ тебе́ же довле́ет свиде́тельство Госпо́дне, Предте́че:/ показа́л бо ся еси́ вои́стину и проро́ков честне́йший,/ я́ко и в струя́х крести́ти сподо́бился еси́ Пропове́даннаго./ Те́мже за и́стину пострада́в ра́дуяся,/ благовести́л еси́ и су́щим во а́де Бо́га я́вльшагося пло́тию,/ взе́млющаго грех ми́ра,// и подаю́щаго нам ве́лию ми́лость.

Перевод: Память праведника чтится похвалами, тебе же довольно свидетельства Господня, Предтеча, ведь явился ты поистине из пророков славнейшим, ибо удостоился в струях крестить Проповеданного. Потому за истину пострадав с радостью, благовествовал ты и находящимся во аде Бога, явившегося во плоти, подъемлющего грех мира и подающего нам великую милость.

Кондак, глас 2

Проро́че Бо́жий и Предте́че благода́ти,/ главу́ твою́ я́ко ши́пок свяще́ннейший от земли́ обре́тше,/ исцеле́ния всегда́ прие́млем,// и́бо па́ки, я́коже пре́жде, в ми́ре пропове́дуеши покая́ние.

Перевод: Пророк Божий и Предтеча благодати, главу твою как священнейшую розу в земле обретя, мы всегда получаем исцеления, ибо снова, как и прежде, ты возвещаешь в мире о покаянии.